Пермское граффити. Романтика вандализма

Вы когда-нибудь видели ролики московской команды граффитчиков «Зачем»? В них молодые образованные люди громят гостиничные номера, нападают на поезд, связывают машиниста и полностью перекрашивают вагоны, рисуют на стенах административных зданий или раздеваются в самых неожиданных местах. Один из лозунгов команды гласит: «Я знаю, что искусство необходимо, только не знаю зачем».

В начале 2000-х в Перми появились ребята, которые привезли в Пермь граффити-традиции, — команда UNCR. Фасады жилых домов или заброшенные стены — их не волновало, где именно рисовать. С одним из них нам удалось встретиться и пообщаться.

«Мне всегда хотелось как-то относиться к хип-хоп-культуре. Несомненно, граффити является её частью. В старших классах мы поехали в Питер, где как раз был самый подъём граффити-движения. Работали те люди, которые сегодня считаются основоположниками стилей, самыми крутыми — 158, Funk Fanatix, „ЗАЧЕМ“. Я заходил во дворы на Василия Островского, гулял по главному проспекту, по 18-й линии и удивлялся разнообразию рисунков. Тогда я понял, чем я действительно хочу заниматься», — рассказывает участник граффити-команды UNCR Костя Traum.

О команде

Я был под впечатлением от Петербурга. И когда вернулся в Пермь, мы с ребятами начали рисовать. Наши первые рисунки — это клеточки, и команда наша называлась «Клетки». В то время в Перми было всего несколько человек, которые немного знали о граффити. Один из них — Perk — побывал в Берлине и привёз в Пермь понимание шрифтов и стилей. Кстати, он первый здесь начал работать с электричками. С информацией было по-настоящему туго. Изредка попадались какие-то журналы со статьями. Поэтому в рисунке мы большей частью опирались на наши ощущения. Рисовали везде. А если кому-то что-то не нравилось, могли и навалять. Нас была целая толпа, человек 20. Мы активно со всеми дрались, веселились.

О смысле

Надо рисовать своё имя, название своей команды. Я считаю, что самое правильное граффити — это когда ты получаешь настоящее удовольствие от самого процесса. Сейчас информационных потоков гораздо больше. С помощью Интернета легко узнать обо всех тенденциях, шрифтах и стилях. Многие сегодня рисуют только ради того, чтобы быть в тренде, или зарабатывают на этом деньги. В их творчестве мало искренности. Их шрифты часто просто нагло скопированы с рисунков европейских команд. Но есть люди, вроде ребят из московской команды «Зачем», которые являются в каком-то смысле родоначальниками российского движения. В их фильмах, некоторые из которых запретили, ощущается идея граффити. А она проста: если со всех стен пропадёт рисунок, вместе с ним исчезнет атмосфера города и любой житель заметит это, почувствует дискомфорт. Граффити создают образ улиц.

Сегодня «Зачем» задают моду на стиль шрифтов. Например, сейчас модно рисовать большие читаемые буквы и закатывать граффити в 3-4 этажа, рисовать в труднодоступных местах, чтобы это невозможно было закрасить и чтобы твоё имя видели все. Настоящее граффити — это приключение, экстрим, авантюра. Чего только стоит трейнрайтинг!

О трейнрайтинге

Трейнрайтинг считается одним их самых сложных видов граффити. Когда я познакомился с пермскими ребятами, которые серьёзно подходили к граффити, мы стали заниматься коммутерами (электричками). Мы рисовали, получали удовольствие, знакомились с разными людьми, путешествовали. Кто-то «врубался» за шрифты и моду, а я просто придумывал что-то своё.

Однажды я решил проверить свои силы. Один поехал в посёлок Сылва. Всю ночь сидел в заброшенном гараже на территории стекольного завода. Так вообще многие граффитчики поступают. Уезжают куда-то одни. Некоторые отправляются за полярный круг. А я вот в поселок Сылва поехал. Было, конечно, жутко. Сидишь один в полной тишине на стекольном заводе, где всё завалено осколками... На безлюдной станции я выпил бутылку пива, набрался смелости и пошёл к электричке. Машинисты и охрана спали в одном из первых вагонов. Сотрудники все вместе всегда находятся, потому что действительно страшно. А центральный вагон для них незаметен, вот им-то я и занялся. «Сделал» электричку и уехал домой. Это был один из первых опытов.

О полиции

Однажды один знакомый рисовал в казанском метро, его там и приняли. Другой приятель — Манс — «сделал» в Ижевске полный вагон, от пола до потолка, — это называется холкар. Уехал обратно в Пермь, а ижевский товарищ сдал его полиции, да и вообще всех своих друзей сдал. Мансу дали несколько месяцев домашнего ареста. Ему надели на ногу браслет. Он мог только на работу ездить. У меня тоже была статья за вандализм. Как-то мы приехали с ребятами в Оверята. На станции из электрички вылез полупьяный машинист, мы его чуть не побили.

Он очень агрессивно себя вёл, мешал нам. Мы просили его тихо сидеть, мол, сейчас спокойно дорисуем и уйдём, но он не унимался. Всё же нам удалось закончить начатое, и мы отправились отдыхать на территорию кирпичного завода, который, кстати, местные разобрали на кирпичи. Сидели в полуразобранном цеху, здесь нас полицейские и настигли. Брали команду, словно особо опасных преступников. А когда поняли, что мы просто граффитчики, сказали: «У нас полгорода всяких наркоманов и грабителей, а тут всего лишь горе-художники». Правда, дело было очень долгое. Суд переносили раз пять. Но всё благополучно закончилось. Удалось полюбовно договориться с РЖД, возместить ущерб. Вообще, из нашей команды много кого принимали.

Что значит легальные и нелегальные стены?

В городе есть стены, которые никому не нужны. На них разрешают рисовать. А если подходят полицейские, достаточно просто сказать: «Тут уже всё в граффити. Хуже-то не будет. Это же просто рисунок». Они обычно проверяют, не числится ли кто-то из нас в розыске, и отступают. А нелегальные стены — это фасады административных или жилых зданий. На них часто оставляют тэг — подпись райтера. Например, повсюду в городе тэги FTSH — бывших членов нашей команды UNCR.

Можно сказать, что это вандализм. Но вся идея граффити — это вандализм. А тэги — это неотъемлемая часть граффити-культуры, без них никак. Когда-то мы «поубивали» тэгами всё в городе. Сейчас уже так не делаем, конечно. И даже тот, кого считают самым крутым, кто превратил граффити в коммерцию, оставлял тэги.

Про UNCR

UNCR всё ещё существует. Я считаю, что в 2000-х у нас была самая крутая команда в Перми, хотя бы потому, что кроме нас никто не занимался трейнрайтингом. По три раза в неделю мы гоняли на станции. Для меня это были самые весёлые времена. Нам периодически подкидывали неплохие заказы. Например, мы ездили рисовать на Гражданский правовой форум «Пермь-36». Там два дня жили в палатках и работали. После осуществляли сложные заказы для разных заводов. Сейчас все повзрослели, и мы уже не так часто рисуем, у всех свои дела, работа. Например, один мой приятель Патрон если и рисует, то в каких-то по-настоящему интересных местах — метро в Москве или электричка в Стокгольме.

Про перемены

В последнее время граффити приплетают все, кому не лень. Случается модная движуха — так обязательно приглашают кого-то рисовать. И из-за того, что это стало просто популярным, исчез изначальный смысл, стёрлись границы между стрит-артом, граффити и обычными комиксами на стенах. Например, странные социальные рисунки, которые делает Sad Face, — это больше похоже на разновидность современного искусства. А граффити — это вандализм, шрифты с персонажами, это часть хип-хоп-культуры, которая сейчас потерялась среди коммерции. Граффити — это твоё имя. Это когда тебе по приколу. Когда ты ездишь в интересные места и рисуешь там. Сейчас мы рисуем гораздо реже, и уж, конечно, не ставим тэги на нелегальных стенах. Но порой бывает очень приятно собраться где-нибудь на набережной, пожарить мясо, выпить пиво, врубить колонки с рэпом и что-то изобразить.

Фото: из личного архива Кости Traum