Прощание с городским центром. Часть 2: глаз урагана

Начну с одного здания, которое пропустил в прошлый раз, когда исследовал квартал между Сибирской и газеты Звезда. Вот оно — небольшой аккуратный кирпичный особняк, к которому прилипла громадина Дворца детского и юношеского творчества. Это построенный в начале прошлого века жилой дом Гебеля, памятник архитектуры регионального значения. Помимо прочего, именно в этом доме в двадцатые-тридцатые годы находилась редакция газеты «Звезда». Сегодня в нём — информационно-аналитический центр.

Но те кварталы, которые нас сегодня интересуют, находятся по другую сторону улицы. Их высотная доминанта — огромный жилой дом 2004 года постройки с летающей тарелкой на крыше. Выглядит это так плохо, что даже хорошо — типичнейший пример «капиталистического романтизма», странно что он не вошёл в недавний архитектурный гид, исправлюсь.

Дальше заглянем во дворы между Пушкина и Луначарского — тут ничего особенного нет, хотя и забавно, что в одном кадре встречаются несколько архитектурных периодов — совсем старые кирпичные трёхэтажки, позднесоветская общага из белых блоков, четырёхэтажный особнячок начала XXI века. Ещё и летающая тарелка эта сверху торчит.

А вот пример отношения к архитектурному облику города. Мы ведь все привыкли, что «архитектурный облик» — это про центральные улицы и площади, а совковые панельки внутри кварталов всё стерпят. Вот какие-то граждане решили утеплить хату и не нашли причин не сделать этого. Ну, что ж.

Картинка, в какой-то мере отражающая спектр моих чувств по этому поводу:

Больше внутри этого квартала ничего нет, разве что осколки каких-то детских рисунков, отступающих под натиском серости и разрушения:

Выходим из квартала на улицу Пушкина. Здесь, по адресу Пушкина, 29, на противоположных торцах здания расположены сразу два бара. Первый — «Cheburek», я про него рассказывал в гиде по местным чебуречным. Второй называется строчкой из песни хорошего местного музыканта Евгения Чичерина — «Наступило время пива». В иных обстоятельствах я бы как-то съязвил о том, как абсурдно сейчас выглядят вывески над входом в бар, но я не буду язвить, у меня там жена работает, она заругается.

Теперь по Компросу спускаемся до Октябрьской площади. На одной её стороне — Пермский Политех, но там я уже был пару месяцев назад. А на другой — в квартале, который нас интересует — не менее фундаментальное здание института Промстройпроект, образованного в 1958 году. За это время здание неоднократно достраивалось, но в целом сохранило изначальный облик:

В его дворах со стороны Луначарского — небольшой особняк с офисами, на фасаде которого сохранилась аутентичная советская вывеска «ГИПРОХИММОНТАЖ». Сама организация тоже ещё жива, но занимает только несколько помещений в здании.

Теперь идём по Луначарского вдоль одного из заборов «Длинных историй Перми». Этот мне нравится чуть меньше прочих. Пожалуй, это тот случай, когда даже мне кажется, что в Перми и без того многовато оттенков серого.

Чуть дальше — на Луначарского, 54 — стоит такой вот деловой центр с офисами ВТБ, разных компаний «Газпрома» и прочим. Сколько я ни ходил здесь — никогда толком не обращал на него внимания, так умело он запрятан между огороженным пустырём и высоткой на углу. Поэтому, впервые рассмотрев его детальнее, как бы это сказать, удивился. Во-первых, это огромное здание занимает едва ли не половину квартала. Во-вторых, его внешний облик — ну, такая типичная аляповатая постсоветская архитектура, что даже глаза режет от этого синего стекла и прочего великолепия. Остаётся только порадоваться, что это здание не стоит на каком-нибудь более видном месте.

Кстати, про пустырь, с которым оно соседствует. Его я тоже никогда не замечал, поскольку со стороны Луначарского к нему никак не подойти. Теперь, обойдя вышеописанный деловой центр, я обнаружил небольшой проулок между ним и заброшенным кирпичным зданием со стороны Екатерининской. Само это здание, запрятанное в глубине квартала, тоже стало для меня открытием. Стоит себе огромный кирпичный короб в самом центре города и стоит. Впрочем, в Перми пора перестать удивляться таким вещам.

Но сам этот потайной пустырь, на котором я оказался, меня совершенно очаровал. Люблю обнаруживать такие места в центральных кварталах — каждое из них как будто глаз урагана, вокруг которого бурлит повседневная жизнь, а само оно остаётся тихим и незаметным. В числе таких я могу припомнить, например, удивительный запустелый сквер перед корпусом Медуниверситета на Луначарке. А теперь ещё и это. В центре пустого поля стоит детская площадка (хотя в этом квартале даже нет жилых домов) и невесть откуда взявшиеся две скамейки, поставленные друг напротив друга. Идеальное место для уединённых свиданий, дарю!

Если, конечно, вас не смущает, что на вас будут пялиться обитатели всех этих офисов в деловом центре:

К счастью, есть в этом квартале и более красивые здания. Это, например, Пермский музыкальный колледж на Екатерининской, 71. Изначально — Екатерино-Петровское училище, памятник федерального (!) значения, построенный в самом начале прошлого века по проекту архитектора Потапенко. В течение ХХ века в здании располагались разные образовательные учреждения (в том числе, например, институт марксизма-ленинизма и партийная школа, в которой читал лекции Емельян Ярославский), а музыкальное училище переехало сюда в 1961 году.

Вот это здание со стороны фасада:

Сохранилась даже оригинальная оградка на карнизе и надпись с датой основания:

По соседству от музыкального колледжа, чуть ближе к улице газеты Звезда, расположен ещё один архитектурный памятник (правда, уже регионального значения) — доходный дом Лейна, построенный в 1888 году.

С начала девяностых это здание занимают пермские налоговики, но, судя по вывеске, дела у них идут как-то не очень:

Вот это же здание со стороны перекрёстка Екатерининской и газеты Звезда:

Теперь, пожалуй, единственное, что нам осталось осмотреть в этом квартале — просторный внутренний двор за зданием Промстройпроекта. Этот ужасный, вечно грязный, глухой и заставленный машинами двор знаком многим: кому-то из-за наличия в здании Следственного управления СК по Пермскому краю, кому-то — из-за Ростехнадзора, но большинству всё-же из-за местного управления Федеральной миграционной службы. Я, во всяком случае, приходил за заграном именно сюда. Как и многие из вас.

Честно говоря, это здание больше всего подходит для того, чтобы устраивать в нём какие-нибудь атмосферные квесты или снимать фильмы про позднесоветский период. Всё здесь как будто бы осталось в конце восьмидесятых или максимум начале девяностых.

Зелёные стеклоблоки, ступени из мраморной крошки, свисающая с потолка лебёдка, старые советские двери с наклейками «под дерево». И это только на первых трёх этажах, куда приходят посетители. А я зачем-то ещё выше поднялся.

Выше начинается совсем уж что-то невразумительное. То есть, понятно, что где-то в недрах здания происходит ремонт, и это хорошо, но, поверьте, я сегодня не планировал пробираться куда-то ввысь мимо нагромождений унитазов и гор советской мебели. Очень атмосферно.

На стенах подъезда тут сохранились совсем старые артефакты вроде этих табличек и лифтовых кнопок. А уж сами лифты вообще неописуемые — мне кажется, я бы в гробу разместился с большей свободой и комфортом, он хотя бы горизонтальный.

В общем, вернувшись во двор, я испытал некоторое облегчение — хотя тот, кто бывает здесь часто или по долгу службы, наверное, привык. Последнее, на что я обратил внимание перед тем, как покинуть двор (и на этом закончить экскурсию) — вот такая секция бетонного забора. Поблизости никакого крана нет, да и не было никогда. Просто путешествие секций бетонных заборов по городу — история интересная и часто сюрреалистическая. Особенно когда это касается проекта «Длинных историй Перми» — помню, как я удивлялся, натыкаясь в разных концах города на секции с фрагментами стихов Хармса. Мне это хаотичное перемещение даже нравится — добавляет абсурда в окружающую среду. Его ведь много не бывает.