Городские фотографы. Ольга Чубаева

Ольга Чубаева

Я редактор в небольшой студии визуальных коммуникаций и информационного дизайна. И, поскольку я работаю удалённо, каждый выход на улицу воспринимаю как праздник или путешествие, а фотографию — как способ взаимодействия с городом на сутевом, а не поверхностном уровне.

Моя нынешняя деятельность и образ жизни состоялись благодаря Петербургу, но не сразу. Я родилась и выросла в маленьком городе Челябинской области, и со школьных лет Петербург притягивал меня. Когда пришло время выбирать университет, я сделала рациональный выбор в пользу Москвы. После этого я почти 11 лет исследовала это «деловое» направление жизни. Училась, после 3-го курса начала работать в HR-департаменте «Райффайзенбанка», через четыре года перешла в HR-консалтинг, а через 3,5 года уволилась и переехала в Петербург без понимания, где и как работать. Для начала я планировала никуда не спешить, гулять, знакомиться с городом и, конечно, фотографировать. Это был период сонастройки с Петербургом.

В Москве я тоже любила пешие прогулки с фотоаппаратом. В эти часы я полностью отключалась от бытовых и рабочих дел и сосредоточенно познавала место в моменте. Но у меня тогда не было стремления установить с городом более глубокую связь, как это происходит в Петербурге, в котором мне интересна каждая мелочь. Прогулки по Москве я использовала как возможность переключиться, а не познакомиться с местом. Конечно, и в Петербурге бывают схожие ситуации, когда я хочу передохнуть и размяться, но даже тогда для меня значим контекст города. Москва была одним из возможных мест для прогулок, и для тех же целей мне бы подошли лес, дача или деревня. В Петербурге же на первый план выходит субъект города, и моё внимание обращено к нему.

Полагаю, выстраивание отношений с местом у всех происходит по-разному и зависит от особенностей человека и места, но я сделала вывод, что жить в месте, которое любишь, и любить место, в котором живёшь, полезно для всех участников этих отношений. Жизнь человека в месте нелюбви приводит к недостатку энергии из-за интерференции волн двух субъектов с последующим упадком сил, радости, вдохновения для человека и разрушению, неухоженности, забытости для места. Жизненная энергия человека в таком случае уходит на сопротивление и капсуляцию, отсечение себя от места и обстоятельств. Напротив, жизнь в месте любви становится жизнью «вместе», что означает интерес, поддержку и усиление возможностей.

Я не знаю, как будет дальше, не загадываю, не строю планы. Знаю только, что Петербург помогает найти ответ на вопрос «кто я в контексте общего?» и рассчитываю на его поддержку. К фотографиям в моём случае это тоже относится, потому что раньше, когда я видела фотографии петербургских дворов, то думала: «Вот что я хочу снимать!» И сейчас я ощущаю полное совпадение моих внутренних настроек с тем, где я и что вижу вокруг.

Первую плёночную мыльницу родители подарили мне, наверное, классе в 9-м, и я радостно щёлкала на неё кадры в поездках и на праздниках, пока этот фотоаппарат у меня не стащили в Серебряном бору на первых курсах университета. А потом на очередных каникулах дома я достала папин «Зенит», спросила, как им пользоваться, и отсняла первую плёнку. Через несколько лет я вернулась к «Зениту» в стремлении получить художественные кадры и считаю, что даже немного в этом преуспела. Но мне хватило пяти плёнок, чтобы понять, что этот путь не для меня: проявка и сканирование удлиняют и усложняют процесс, мне же хотелось чего-то более простого. Возможно, потому что мне не так важны артефакты, как важен путь создания изображения, соответствующего моим представлениям о красоте.

После того как на первые заработанные деньги я купила mp3-плеер и скрипку, очередь дошла и до фотоаппарата. Тогда это был цифровой Fujifilm с внушительным зумом. А года через три на замену ему я приобрела простенькую зеркалку Canon, которая у меня до сих пор. Когда я научилась прикручивать к ней объектив «Гелиос» от «Зенита», то была счастлива, что картинки получаются с малой глубиной резкости и художественным размытием заднего плана, при этом без мороки с плёнками.

Долгие годы практика фотографии была для меня редким занятием по выходным и в отпусках, пока в начале 2013 года я не купила смартфон и не зарегистрировалась в Инстаграме. Телефон стал идеальным инструментом для интересующих меня задач в фотографии. Путь от отклика на увиденное до готовой картинки сократился в разы. Камера всегда под рукой или в руке, не нужно никуда выгружать фотографии, чтобы их обработать, сохранить и запостить, — можно действовать быстро, находясь при этом где угодно.

Раньше мне было сложно специально выделить время на обработку фотографий на компьютере, теперь же я могла сделать это на телефоне в любые свободные 5 минут. Интерес без барьера в виде технических сложностей увёл меня в эксперименты с текстурами, эффектами и цветокоррекцией. Я скачивала и устанавливала всё новые фоторедакторы и изучала их возможности. Это был этап освоения нового инструмента создания фотоизображений, начавшийся в рабочих командировках и продолжившийся в Петербурге.

Я фотографирую, потому что таким образом взаимодействую с вибрацией красоты и гармонии, которая звучит везде, но мой диапазон восприятия максимально заточен под звучание этой волны в Петербурге. Мобилография — мой способ проживания этого взаимодействия. Последовательность обычно такая: я замечаю явление, которое распознаётся моими внутренними настройками как красивое, фотографирую и с помощью обработки стремлюсь сделать картинку более выразительной, подсветить важное, погасить второстепенное. Сделать высказывание более явным. Недавно я поняла, что цель работы редактора та же.

Примечательно, что и текст, и фотография как способы фиксации идеи приводят к отклику у тех, для кого значима эта идея. И поскольку понимание красоты субъективно, мои фотографии замечают люди, воспринимающие красоту схожим образом, то есть мы с ними субъективно близки. Так Инстаграм помог мне познакомиться с людьми, с которыми мы смотрим в одну сторону, ищем ответы на одни вопросы.

Я считаю себя исследователем, а не фотографом. Я не решаю с помощью фотографии общественные задачи по запросу, а использую её в индивидуальных целях — это мой инструмент познания. Фотографией я прокладываю путь к абстрактным идеям. Изначально я реагирую на проявление этих идей в светотени, цвете, формах, их сочетаниях и взаимных расположениях, но моя цель — прикоснуться к тому, что стоит за внешней композицией. В этом пути есть несколько этапов, и каждый из них значим.

Всё начинается с мгновенного установления контакта с примечательным для моего восприятия явлением. Это как увидеть человека в толпе, выделить среди всех, встретиться с ним глазами и пойти на сближение. То есть на первом этапе срабатывают датчики удивительного и прекрасного, и я реагирую готовностью изучать тему дальше. Тогда начинается второй этап: я останавливаюсь, всматриваюсь и пытаюсь ухватить в кадре то, на что откликнулась. Иногда мне это не удаётся, иногда я даже не достаю телефон, потому что знаю, что фотография не отразит того, что я вижу и ощущаю. Завершаю процесс я уже дома: в тот же день, через неделю или спустя год я открываю изображение, чтобы неторопливо и сосредоточенно его обработать. Кадр возвращает меня в место и в состояние встречи, активирует ранее установленный контакт между мной и явлением, и я стараюсь высказать прочувствованное с помощью цвета, контраста, размытия, усиления структуры.

Когда на этапе редактирования фотографии у меня не получается с первого раза добраться до сути явления, я меняю подход, ищу другой вариант интерпретации увиденного, а если сомневаюсь в точности результата, то откладываю картинку на некоторое время, чтобы позже свежим взглядом оценить соответствие формы содержанию. Этот заключительный этап, как связующее звено в электрической цепи, запускает ток от идеи ко мне, включает образное мышление, с помощью которого я познаю непознанное, заземляю абстрактную идею в конкретный мозг. Поэтому часто процесс обработки фотографии у меня сопровождается словесным осмыслением. Иногда это короткая приписка к картинке, название, иногда заметки в свободной форме (их публикую под тегом #обводныйпишет), иногда стихотворные строчки (тег #белыехроники). Интересно читать комментарии к готовым картинкам, потому что ассоциации у всех разные, но их наличие означает, что изображение сработало как портал к идее, а дальше каждый трактовал воспринятое в собственном ключе.

Получается, Петербург — это мой проводник от объективного мира к субъективному и обратно. Линии, пропорции, текстуры этого города складываются в историю, которую мне хочется изучить вдоль и поперёк, перечитать несколько раз и открыть новые смыслы.

Серии и темы в фотографии я бы выделила, исходя из ответа на вопрос, какую историю рассказывает тот или иной кадр. Чаще всего это истории про Обводный канал, на набережной которого я живу и с которым отмечаю схожесть характеров в непарадности и интровертности. Я вижу в Обводном простор и прямоту, обилие света и широту неба, а ещё задумчивость (не зря именно на Обводном канале появился «Самый задумчивый мост»). Обводный внешне сдержан и наполнен внутренне, он не стремится впечатлять, ему это не нужно, он знает себя и умеет быть собой в полный восьмикилометровый рост. С Обводным всегда интересно, как интересно быть наедине с собой. Обводный — сосредоточенный мыслями и точный действиями — не разбрасывается словами и делает только то, что сам считает нужным. И при этом он всегда разный. У меня сотни фотографий канала во все времена года и суток, и он каждый раз показывает новую грань.

Ещё есть истории о том, как зимой низкие солнечные лучи касаются только одной стороны улицы, есть истории о ледоставе на Неве, от которого кружится голова, есть истории о старых автомобилях во дворах: «Волги» и «Жигули» превратились в новый вид городской скульптуры, замерли на месте, чтобы отражать облака на дне колодца.

Есть истории о разных чертах Петербурга. Яркие, немного мультяшные иллюстрации о цветных домах, синеве неба и водоёмов. Или истории о тёмных дворах и арках, рассказанные в сдержанном монохроме, иногда с нарочитой графичностью, похожей на линогравюры (по тегу #квазигравюра).

А если подняться на уровень выше и обобщить то, что меня интересует в городе, что мне хочется уловить и передать в кадре, то это места и сцены с ощущением безвременья, когда смотришь вокруг и не понимаешь, какой сейчас год. Петербург предоставляет множество возможностей выпасть из повестки дня, ускользнуть, просочиться, опуститься на дно и от туда наблюдать за течением вод бытия и как будто не принадлежать им. В моменты таких провалов я замечаю, как моё малое «я» растворяется в том, что гораздо больше и фундаментальнее.

Человек со смартфоном в руке уже стал синонимом современного городского жителя, поэтому на фотографирующую меня почти никто не обращает внимания. Хотя я научилась без стеснения снимать людей, входящих в кадр, но обычно не делаю этого в упор без спроса. Бывали и случайные исключения. Однажды я фотографировала осенние лучи, в которые откуда-то из-за моей спины вбежал мальчик и посмотрел в камеру, и с мальчиком кадр получился намного сильнее, чем без него. Иногда я прицельно жду, когда кто-то войдёт в кадр, но чаще это случается само собой, потому что город живой и подвижный.

Как правило, на редких моих фотографиях с людьми не разобрать персоналий, это скорее силуэты, вписанные в пространство. Потому что главный субъект в городской фотографии — сам город, мы все принадлежим ему, как цветы принадлежат полям, а насекомые — полевым цветам. Знакомый как-то написал, что на моих фотографиях голуби встречаются чаще, чем люди, пожалуй, так оно и есть. Для меня нет особой разницы, кто из обитателей города попал в кадр.

Если же я собираюсь сфотографировать безлюдное пространство или стену, то предпочитаю подождать, когда пройдут люди, чтобы не отвлекаться и не спешить. Постепенно учусь не обращать внимания на внешние помехи, и, что интересно, большой город этому только способствует: здесь каждый занят своим делом, и окружающие воспринимаются как фон.

Ещё одна особенность, связанная с людьми и фотографией, — моё неумение совмещать прогулку в компании и фотографирование, потому что в один момент времени я могу полноценно взаимодействовать только с одним субъектом. Дело в том, что мне физически тяжело, увидев что-то интересное, пройти мимо, а если в этот момент мы со спутником ведём оживлённый разговор, то я считаю некорректным прерывать эту нить ради фотографии. Чтобы не испытывать мучений от упущенных возможностей, перед прогулкой в компании я обычно переключаю тумблер восприятия и целенаправленно забываю о фотографии. Эта перефокусировка внимания работает по тому же принципу, что изменение дистанции фокусировки, например, с макросъёмки на пейзажную.

***

Смотрите также другие материалы из этого цикла: прекрасные подборки Екатерины Саенко, Дмитрия Кучева из Перми, Тимура Баринова из Казани, Светланы Ларханиди из Перми, Надежды Павлючковой из Тюмени, Ирины Катаевой из Челябинской области, Петра Лебедева и Марии Снигиревской из Питера.