Всеволод Бедерсон: «Хорошие люди в плохих условиях: некоммерческие организации в путинской России»

Кандидат политических наук, старший научный сотрудник Центра сравнительных исторических и политических исследований ПГНИУ Всеволод Бедерсон выступил на эту тему с онлайн-лекцией.

Публикуем основные тезисы лекции.

Информационная автократия

— Чтобы раскрыть тему лекции, необходимо ответить на два обоюдоострых вопроса. Первый: зачем некоммерческие организации сотрудничают с авторитарным режимом? И второй: зачем авторитарному режиму поддержка НКО?

Эти вопросы практически и эмпирически восходят к теоретическому фундаменту, который говорит нам о том, что гражданское общество как сеть независимых от государства объединений граждан — это исключительно институт демократии. Гражданское общество есть только там, где есть демократия.

Позже современные исследователи стали отмечать, что мир устроен чуть более сложно. Некоммерческие организации, гражданские ассоциации, движения в защиту прав, профсоюзы и прочее, прочее, существуют не только в демократиях, они как-то взаимодействует и с авторитарными государствами. Отсюда вытекает вопрос: зачем обеим сторонам это взаимодействие нужно? Это головоломка, которая меня исследовательски занимает.

Но прежде чем мы перейдём непосредственно к гражданскому обществу и некоммерческим организациям, пара слов про современные автократии. Есть такой традиционный шаблонный стереотип, что это такие всесильные государства, которые управляют всеми сферами общества, подавляют все возникающие инициативы, берут их под контроль или, скорее, вообще уничтожают.

Но исследования показывают, что современные автократии устроены чуть более сложно, и их главная отличительная черта в том, что они эффективно для себя используют институты, которые традиционно считаются демократическими: выборы, многопартийность, парламенты, бюрократию и прочее, прочее, в том числе и гражданское общество. Типичные представители таких автократий — это Эрдоган в Турции, Лукашенко в Беларуси.

По свежей типологии предлагается называть современную автократию информационной автократией. Её ключевая сила в том, что она берёт под контроль информационную медиасреду и может ею манипулировать, соответственно, манипулировать общественным мнением, манипулировать поддержкой граждан.

Таким образом, современные автократии умеют эффективно использовать баланс кнута и пряника, в одних случаях — точечно репрессировать оппозицию, но в большей степени предлагая пряник, то есть, «покупая» население. Зачем вам сопротивляться режиму, если у вас есть зарплата, если у вас есть ресурс на осуществление своей деятельности, если у вас есть машина, если вы можете ездить за границу на отдых, и прочее, прочее.

Собственно, российский политический режим относится по классификации к электоральному авторитаризму, но он подходит и под классификацию информационной автократии тоже.

Фасад демократии

— Итак, ключевой вопрос: зачем автократиям гражданские ассоциации? Зачем нужны общественники, благотворители, люди, которые занимаются помощью детям, инвалидам, больным, бездомным, животным, хосписам, жертвам домашнего насилия и прочее, прочее? Базовый ответ в том, что их участие помогает формировать устойчивость авторитарного порядка, легитимировать этот режим.

Механизмы формирования устойчивости этого порядка можно разложить на три направления. Первое: это фасад демократии, образ созданный для других государств. Авторитарный режим не может отказаться от выборов, от парламентов, от внешней многопартийности. Также он не может отказаться от некоммерческих организаций.

Второе направление — на население и избирателей. НКО позволяют формировать обратную связь. Люди приходят в НКО за какой-то помощью, НКО входит в какие-то совещательные структуры при каких-то органах власти и рассказывают о том, как обстоят дела на земле — это функция обратной связи. Также НКО помогают авторитарным государствам с плохой управляемостью и низкой эффективностью выполнять социальные обязательства: помогать бездомным, помогать детям-инвалидам, закупать лекарства, отправлять детей на дорогостоящее лечение за границу и так далее. Государство или жалеет на это деньги, или у него их нет, а вот НКО может организовать общественную кампанию, собрать денег и отправить ребёнка на лечение в Израиль или Германию.

Ну и третье направление — это механизм, направленный на взаимодействие с оппозицией или с недовольным. НКО позволяет управлять протестами. Есть довольно много литературы, которая описывает на примере Китая, как через организации на местах, в деревнях, в маленьких городах можно гасить протестные настроения, узнавая о них заранее. Ну и некоммерческие организации можно использовать в политической борьбе. Ведь сила НКО не только в хороших людях, но и в том, что у них есть организационный ресурс. У них есть сеть, они знают поле, они знают людей на местах. Соответственно, автократу важно, чтобы НКО поделились с ним своими ресурсами, а не с оппозицией.

Фонд президентских грантов

— Что происходит в России? С одной стороны, режим рассматривает гражданское общество как источник потенциальной опасности. Поэтому было принято решение фрагментировать общество, допускать только надежных, только своих. Отсюда давление на НКО и сокращение их количества. Яркие примеры — закон об иностранных агентах, который очень сильно повлиял на некоммерческие организации, сократил внешнее финансирование, и закон о нежелательных организациях.

С другой стороны, мы видим оптимизацию государственной поддержки НКО. Например, Фонд президентских грантов стал очень мощным источником внутреннего финансирования.

Мы видим, что с 2016 по 2018 годы государственное финансирование НКО увеличилось с 4,5 млрд рублей до 8 млрд рублей. 2016-2018 годы — это период, когда были выборы в Госдуму и выборы президента. И наша гипотеза состоит в том, что режим сознательно, цинично выражаясь, подкармливал НКО в выборные годы.

Согласно исследованиям Высшей школы экономики, в последние годы основная поддержка Фонда президентских грантов направлена на социальную помощь уязвимым группам, на образование и здравоохранение. Пример — пермский фонд «Берегиня», типичный представитель социального направления и постоянный получатель президентских грантов.

Ещё среди основных получателей финансирования — православные патриоты. Самый яркий пример — организация «Ночные волки», которая получила президентский грант на организацию какого-то байк-фестиваля в Крыму.

Лояльность

— Мы с моим коллегой Андреем Семёновым решили выяснить, есть ли основания утверждать, что получение большей суммы президентского гранта будет связано с тем, демонстрирует ли НКО свою политическую лояльность.

Как мы пытались измерять демонстрацию лояльности? По трём позициям. Первая: участие в консультативно-совещательных органах (КСО), это разные общественные советы при органах власти.

Вторая: то или иное отношение к «Единой России». Можно быть просто членами «Единой России», быть как-то аффилированным с «Единой Россией» или близкой непартийной организацией, например, ОНФ.

Третья позиция: более замысловатая. Отношение к системной оппозиции, системным партиям. Например, НКО считает неприличным взаимодействовать с ОНФ или «Единой Россией», но более менее может с КПРФ, ЛДПР или «Справедливой Россией», это мы тоже считали как источник для проявления лояльности.

Мы изучали только те НКО, которые подавались на конкурс по направлению правозащита, защита прав и свобод гражданина. Полагаю, что правозащитное направление является чувствительным для авторитарных режимов, то есть, если организация хочет реализовывать правозащитный проект, то она с большей степенью вероятности будет иметь возможность войти в конфликт с властью.

Переменные здесь такие: сумма полученного гранта в логарифмированном виде и то, что я только что называл, — политические КСО, ОНФ, «Единая Россия» и системная оппозиции.

И мы увидели, что те организации, которые имеют своих представителей в политических КСО, с большей степенью вероятности получат больший грант, чем точно такая же организация, не имеющая представителей в политическом КСО. То же с ОНФ и системной оппозицией — это приносит большую сумму гранта.

Любопытно, что «Единая Россия» отрицательно влияет на получение большего гранта. То есть, организация, которая как-то аффилирована с партией власти, скорее получит меньшую сумму гранта.

О чём это всё нам говорит? Я бы сказал, что гипотеза о том, что Фонд президентских грантов — это такая дубина, с помощью которой режим делит на своих и чужих, всё-таки не совсем верна. Это более тонкий механизм. Но внутри него мы видим, что проявление лояльности всё же несёт за собой привлечение денег.

***

Читайте также: В Общественной палате Пермского края обсудили меры поддержки НКО.

Круглый стол в «Территории семьи»: поддержка НКО в Перми должна быть более эффективной.

Разбор: как устроена система муниципальной поддержки социально-ориентированных НКО.

«В некоммерческом секторе выживает сильнейший». Александра Марова и Анна Зуева — о том, как изменились отношения общественников с властью.