Что лечат спецпоказы? Рассказываем на примере фильмов «Про рок» и «Ты даже не представляешь, как я тебя люблю»

«Про рок» Евгения Григорьева

В этой работе основной материал, на котором строится картина — съемки трёх рок-групп из Екатеринбурга. Вся работа над фильмом заняла около пяти лет. Когда с финансированием стало особенно трудно, была выбрана такая стратегия: каждой группе дали по камере, на которую они снимали свою жизнь на протяжении трёх лет. И через эти камеры мы видим историю борьбы (и её отсутствия) за свой талант, за своё дело, за свою музыку и за себя.

«Это фильм-инициация и одновременно фильм-инструкция о том, как не утонуть в чужом потоке и не упустить свою собственную жизнь. Музыкальный мир — лишь любопытная, но всё же иллюстрация к этой инструкции», — пишет команда на сайте своего фильма.

Исходный тезис фильма — «рок жив». Однако в процессе это переросло в исследование нескольких групп, пытающихся найти общий язык со своим временем и с самими собой, а затем и в исследование целого поколения тридцатилетних. И этот болезненный путь формирования и нащупывания своего пути проходят в фильме не только начинающие рокеры, но и сам режиссёр — мы видим его провальные показы и эмоционально-энергетические подъёмы, его борьбу за свой фильм, а равно и за себя.

В чём здесь проявляется кинотерапия? В решимости посмотреть на себя, более того, зафиксировать себя на камеру так, что от знания, которое откроется о самом себе, потом уже никуда не деться. Это решение и посмотреть своему времени в лицо, наконец-то поговорить о том, что уже отложилось на подкорке сознания.

Вместе с теми, кто решился на запись своих внутренних перипетий, мы пытаемся понять, из-за чего возникает это чувство затерянности во времени, истории? Ведь особая сложность нахождения своего пути в роке — только следствие. Вместе с героями мы решаемся посмотреть на себя, почувствовать свои истинные ценности в жизни. Дело не в роке.

«Ты даже не представляешь, как я тебя люблю» Павла Лозинского

Этот фильм для режиссёра — практически прямое продолжение двух предыдущих его работ: «Химия» и «Отец и сын» — последовательных стадий в разрешении важных вопросов. Как жить со своими близкими людьми и с самим собой? Как разрешать самые глубокие, самые болезненные вопросы, особенно, если для этого неизбежно необходимо участие ещё одного человека, с которым эти вопросы и связаны?

«Химия» — скорее констатирует неразрешимую боль, тяжёлое переживание, с которым крайне сложно понять как справиться самому. В «Отце и сыне» режиссёр приходит к осознанию необходимости диалога и, более того, делает эту попытку. И уже третья стадия, фильм «Ты даже не представляешь, как я тебя люблю», в котором наконец определено то самое недостающее звено для эффективного разговора с самым близким человеком, — это другой человек, профессиональный «третий не лишний» — психотерапевт.

«Благодаря фильму „Отец и сын“ я снял следующий фильм, „Ты даже не представляешь, как сильно я тебя люблю“, в котором герои обсуждают свои проблемы с психотерапевтом. Я не решил проблему, но я понял, в каком направлении мне нужно идти дальше, начал ходить к врачу. Долгие годы я повторял себе, что я не нуждаюсь в помощи специалиста, что в моей жизни всё хорошо. Оказалось, что я просто не был готов к открытому разговору с другим человеком. Понимаешь, мы сильно связаны с нашими родителями, мы плоть от их плоти, кровь от их крови, но наступает момент, когда внутренняя пуповина должна быть отрезана», — говорит Павел Лозинский Culture.pl.

Это не единственное проявление фильмов с явной терапевтической функцией для её создателей и зрителей. В прошлом году примерно об этом же рассказывали картины в жанре документальной биографии. В международном конкурсе их представили «Чем ближе мы становимся» Карен Гатри и, конечно, прошлогодний фильм-победитель «Семейное дело» Тома Фассарта. А режиссёр Дуг Блок даже проводил на фестивале мастер-класс по созданию документальной автобиографии.

Возможно, появление такого запроса на фильмы-лекарства — это следствие ожиданий «искренних авторов», которые не боятся показать зрителю больше, чем другие режиссёры и готовы говорить со зрителем как с самим собой. В любом случае увидеть, как это действует, можно будет только после показов.

Что может означать эта тенденция? Что отчуждение по отношению к своему сознанию наконец-то проходит, в ответ на очень долго и очень грубо формируемые культурные паттерны в обществе. Люди перестают бояться заглядывать в себя, сами для себя перестают быть чем-то неприкосновенным и делают попытки разобраться в тех смыслах, которые в нас уже заложили и тех, что ещё можем заложить мы.

***

• Читайте также наш гид по «Флаэртиане 2017»