Лозунг «Варягам — нет!» станет общим для всех пермяков

— Первый общий вопрос — с чем мы подходим к нынешней выборной кампании и к большим выборам 2016 года? Например, многие эксперты отмечают, что в последнее время из общей политической и экономической ситуации в городах Прикамья произрастают точки напряжения.

— Скажу так, мы находимся на своеобразном протестном переломе. Протест меняет свою среду, базу и сущность. Если раньше о корректировке курса развития страны говорили носители европейской парадигмы развития, желающие видеть будущее России более комфортным, не военизированным, то сейчас на авансцену выходит массовый, глубинный протест. До ума и желудка большинства моих сограждан постепенно начинает доходить, что обещания и патриотические лозунги с экранов телевизоров пока ничем существенным не подкреплены. Начинаются массовые сокращения на предприятиях, закрываются целые направления в малом и среднем бизнесе, крупные олигархические структуры, холдинги освобождаются от непрофильных видов деятельности, что также сопряжено с сокращением рабочих мест. Растут затраты на ЖКУ, цены на продукты питания — зарплата не растёт! Административно-командная система, ранее вяло обращающая внимание на малый и средний бизнес, сейчас совсем уж остервенела, подходит к проблеме наполнения бюджетов разных уровней. С бизнесом никто не хочет разговаривать — вынь да положь недоимку по налогам, и не только за последние периоды, поднимают десятилетние-пятнадцатилетние базы данных и делают массовую рассылку (на удачу) — а вдруг кто с испугу перечислит дополнительные деньги в бюджет за недоимки давно минувших дней. При этом предприятиям отказывают в кредитах, количество заказов резко падает, сокращается потребление, как следствие — большинство предприятий работает в минус, и это замкнутый круг. В ближайшее время мы увидим вал банкротств в экономике России, Пермский край — далеко не исключение.

В отдельных субъектах власть понимает ситуацию и предпринимает не для галочки, а реальные меры поддержки: создаются коммуникативные площадки, на которых государство договаривается с карательными органами о новых правилах игры. Власть в этих регионах в новых условиях делает всё для того, чтобы сохранить бизнес и помочь предприятиям. С тем же самым импортозамещением, например, нужно знать, где в регионе подкрутить или ослабить гаечку, чтобы та или иная отрасль заняла нишу финских, немецких, итальянских концернов. В Пермском крае никто об этом не задумывается, системной работы нет.

— Но есть же инвестпроекты, которые сталкиваются со сложностями и на которые региональная власть напрямую повлиять не может. Например, ситуация с ОМК в Чусовом.

— Я не думаю, что повлиять было нельзя. Что на самом деле случилось с инвестициями в ОМК? Давайте попробуем разобраться! На какой-то момент собственник столкнулся с непреодолимыми трудностями. Резко подорожала валюта, отсюда выросла цена закупаемого оборудования. Ставка банковских кредитов выросла почти в два раза, и, как следствие, вся экономика проекта полетела в тартарары. Деньги под 20 % годовых могут брать только те предприятия, которые либо не собираются отдавать их, либо готовы проедать свои активы, либо занимаются незаконным бизнесом: наркотики, оружие, проституция и т. д. Эта ставка неподъёмна для бизнеса! И в этот момент региональная власть должна была вступить в переговоры. Чиновники могли бы поговорить с федералами о бюджетных гарантиях банкам для уменьшения ставки по кредитам для ОНК. Можно было бы обсуждать отсрочки платежа в региональный бюджет, снять нагрузку на строительство сетей коммуникаций, и мы бы получили современное предприятие с тысячами работающих, решили бы проблему моногорода. Фактически ведь никто этого не сделал! Пермский край имеет массу застаревших проблем, которые необходимо решать. Я ответственно заявляю, что в ближайшие пару-тройку месяцев произойдёт-таки вмешательство федеральной власти в наши региональные проблемы.

— Видимо, в этом случае могут последовать и какие-то кадровые выводы?

— Совершенно точно приезд в Пермский край руководителя страны для решения кризисных вопросов не будет позитивным ни для местной, ни для губернской власти. Скорее всего, вмешательство федералов произойдёт именно из-за Чусовского металлургического завода, потому что никто не хочет допустить в стране очередное Пикалево.

— Вы предложили на обсуждение проект «Пермскому краю — губернатора-пермяка». Понятно, что есть разделение на пермяков и «варягов», но неужели прописка, место рождения являются определяющими для губернатора?

— На протяжении последних 15 лет практически нигде «губернаторы-варяги» не прижились даже при помощи федерального центра. Их могут назначать и снимать через год-два, как в той же многострадальной соседней Свердловской области. Казалось бы, назначают больших федеральных начальников, но они почему-то не уживаются с местными элитами, очень тяжело втягиваются, тащат с собой команду, которая никак не нацелена на развитие территории, ставшей для варягов временным пристанищем. Другое дело, когда человек родился и вырос или долгое время живёт в родном регионе, связывает с ним будущее детей и внуков, приехал не побыть на 5-10 лет, чтобы набить карманы и убежать. Из федерального центра, московской тусовки на ПМЖ в провинцию переселяются крайне редко. Обычно наоборот, люди из регионов навсегда уезжают в Москву. Поэтому именно патриотизм — ключевая основа того, что любой местный лучше любого сопоставимого по уровню приезжего. «Варяг» — априори временщик, он рассматривает чужую землю как плацдарм для личного карьерного роста, в лучшем случае. А для любого современного политического деятеля из Пермского края, учитывая административное построение власти и последние реалии, состояться в качестве губернатора — это предел мечтаний.

— Вы думаете, это предел?

— Да! Те времена, когда можно было двигаться по федеральной карьерной лестнице, прошли. Пример Юрия Трутнева — это история. Олег Чиркунов пытался пройти по этому пути, придумывал эпатажные прожекты, чтобы засветиться на федеральном уровне. Но за 8 лет правления ему это так и не удалось, правила игры поменялись. Сейчас мы понимаем, что президент Путин пойдет ещё на один шестилетний срок в 2018 году, оттого и амбиции местных царьков и князьков, желающих побороться за президенство, не имеют под собой никаких оснований.

— Вы выставили в списке системные кандидатуры. В основном это политики на высоких должностях в региональной власти.

— Это опять же практика и знание. Я представил список людей, которые реально участвуют в переборах «большой» администрации. В основном это члены политсовета, президиума «Единой России». Всем понятно, что сегодня в России именно «партия власти» делегирует исполняющих обязанности губернаторов, который в 99 % случаев избираются губернаторами. В нашем списке находятся люди, которые к тому же уже состоялись. Может быть, фамилии Мотовилова или Белых кому-то покажутся случайными, но это не так. Они в «переборах». «Список Окунева» не является закрытым, я знаю и о некоторых потугах других участников списка либо их покровителей, чтобы занести фамилии в «шорт-лист» администрации президента.

— А получается занести? Всё-таки кандидатуры обсуждаются?

— Сегодня нет конкретной фамилии. Вполне возможно, приезд высоких руководителей (например, Владимира Владимировича Путина) в Пермский край мог бы преследовать, помимо решения серьёзнейших проблем, цель знакомства с потенциальным кандидатом на пост губернатора Пермского края.

— В преддверии выборов идёт перетасовка системы формирования Пермской городской думы. Каково ваше отношение к этому?

— Для меня страница муниципальной власти на сегодняшний момент перевернута. Местная власть будет формироваться, исходя из свода принятых законопроектов, исключительно людьми с Куйбышева, 14. Формирование местной власти, к сожалению, не зависит ни от общественности, ни от элитных групп, ни даже от депутатов земских собраний и городских дум! Если раньше, например, комиссия по выбору сити-менеджера Перми состояла на две трети из депутатского корпуса, а на треть из государственной власти, то сейчас это «фифти-фифти». 50 % представителей губернатора выступает как монолит, они все поднимут руку за нужную администрации кандидатуру. А среди депутатов всегда найдётся один, который «заболеет» и не придёт на комиссию, или его просто купят какой-нибудь региональной должностью, или другим «пряником». Сегодня теряется смысл выдвигаться даже депутатом в местные органы власти. Бесполезно бороться с ветряными мельницами. Я благодарен тем, кто поднимает по этому поводу протестную волну в местных сообществах, но это уже не моя работа.

— Из ваших слов можно сделать вывод, что движение «Выбор» не будет участвовать в муниципальных выборах?

— Мы участвуем опосредованно. Всё равно есть люди в движении «Выбор» в условном Суксуне, Краснокамске, Кишерти, желающие избираться в депутаты, мы будем их поддерживать, но не публично. За последние годы мы наелись отношением власти к нашим кандидатам, помним снятие целых списков. Люди будут избираться и влиять на менее глобальные вопросы, чтобы подправить и подстроить. Мы будем им в этом помогать.

— Если не называть фамилии, насколько широк спектр поддерживаемых вами кандидатов на осенних выборах?

— Скажу так — мы не гонимся за количеством. В прошлом сентябре участвовали более 120 человек, достигнуты неплохие показатели. Есть избранные главы районов, городов, депутаты земских собраний и городских дум. Движение «Выбор» является общественной площадкой для повышения компетенции этих людей, мы не подстраиваемся ни под кого. Нет задачи, чтобы договориться хоть с чёртом лысым, во чтобы то ни стало избрать максимальное количество депутатов, чтобы потом кем-то манипулировать. Мы, как тот мудрый бык в анекдоте, медленно спустимся с горы и покроем всё стадо! (Смеётся.)

Если вопрос в преодолении муниципального фильтра на выборах губернатора, то есть основания полагать, что при необходимости мы сможем его решить. Там нужно не такое уж большое количество, 6 % от общего числа депутатов. Это 240 человек, с запасом 270. Поверьте, это не так много, если речь идёт о депутатах первого и второго уровня.

— Пока этим не может похвастаться даже ни одна партия, кроме «Единой России».

— У нас в членах движения есть представители разных партий. И если вопрос будет краеугольным и принципиальным, не думаю, что они поддержат партийного «швондера» с непонятной ориентацией, чтобы он набрал 0,0 % голосов избирателей. Скорее они подпишутся за лидера движения, с которым они связывают будущее Пермского края.

— А как у вас идёт работа с отделениями?

— Не так, как в партиях, — нам не нужна работа для галочки. Есть более и менее активные отделения. В первую очередь наша помощь не финансовая, а административная, кадровая, коммуникативная. Объясняем, как проще решить проблему, сплотить сторонников. Повторюсь, мы не торопимся. Покажем результаты, когда настанет момент.

— Может, он настанет через год на ближайших выборах? Планируете участвовать?

— Я в политике уже достаточно давно и прекрасно разбираюсь в современных тенденциях и веяниях времени. Для того чтобы попасть в шорт-лист кремлёвской администрации, на сегодняшний момент одного желания, готовности и даже реальной возможности быть избранным в губернаторы региона недостаточно. Нужно соответствовать определённым критериям, которые формируются Москвой. По ряду этих критериев, о которых я писал в своём материале, я не прохожу. Пока не прохожу! Но политическая ситуация в стране стремительно меняется, поэтому развитие событий может быть разным, ни от чего зарекаться не приходится!