Броня, давка и медные трубы. Как в Перми прошли два часа стоянки поезда «Сирийский перелом»

«Если это оружие не будет ездить здесь, а наш солдат не будет там, то...»

Акции Министерства обороны Российской Федерации «Сирийский перелом», которую одобрил лично верховный главнокомандующий, в Перми несказанно повезло с погодой. Утром 10 апреля в нашем городе было удивительно солнечно и тепло. За час до прибытия поезда у Перми-II провели митинг. На площади перед вокзалом военный духовой оркестр играл хорошо знакомые бравурные песни и марши, девочки-кадеты разворачивали полевые кухни, и потихоньку стягивался народ, причём в основном служивый. Над гражданскими зрителями поначалу преобладали военные в форме самых разных расцветок. В какой-то момент даже доминировал синий колор авиации. Кадетов, курсантов и юнармейцев строили в коробки. Вообще от обилия людей в камуфляже и униформе в тот день казалось, что у Перми-II собрались чуть ли все пермяки, имеющие честь носить погоны. В постепенно нарастающей толпе блестела целая галактика из офицерских звезд: от прапорщицких до генерал-майорских.

Постепенно митинг перешёл непосредственно на перрон первого пути главного направления. Там было небольшое огороженное место, где проходил концерт. В нём участвовали дети из хореографического коллектива, которые танцевали, и пермские офицеры (в основном из Росгвардии и ФСИН), которые пели патриотические песни (ну а какие ещё?). Недалеко от сцены стояли три палатки: пункт набора по контракту с брошюрами и плазмой, воентогр с игрушками и футболками военной тематики, и... внезапно рекламная палатка одного банка с халявным чаем, сушками и воздушными шариками. Какое отношение к сирийским трофеям имеет банк, я так и не понял. Вот так с песнями и сушками народ ждал прибытия поезда. В толпе особенно ярко выделялись черные фуражки застроенных суворовцев и малиновые береты юнармейцев. Кое-где реяли разнообразные флаги. Впрочем, не патриотичной молодёжью единой — обычных граждан к началу собралось довольно много.

И вот поезд «Сирийский перелом» по-военному чётко прибыл ровно в 12:00. Это был состав примерно из двадцати вагонов (из них четыре с экспозициями) и нескольких открытых платформ с техникой в хвосте и голове поезда. «Я туда хочу, там хамммеры», — сказал, указывая в конец состава своему товарищу какой-то парень, стоявший рядом со мной. Но знакомство с сирийскими боевыми машинами, некоторые из которых были так затюнингованы кустарным способом, что потеряли изначальный вид и могли бы украсить собой любую часть «Безумного Макса», пришлось отложить на целых пятнадцать минут. Ведь трофеи трофеями, а торжественное открытие с участием чиновников — дело святое.

Вёл открытие экс-министр культуры Игорь Гладнев. Мощным голосом, с чётко поставленным речевыми акцентами, напоминая диктора гостелерадио (не пропали видимо ещё актёрские навыки) бывший министр рассказывал о «Сирийском переломе». Он прямо назвал его агитационным поездом (вообще, своё название для акции было у каждого выступавшего) и сообщил установочные данные: что акцию поручил провести президент, сколько вагонов в составе, что они везут. Отдельно упомянул, что проедет он через Севастополь и Керчь, и что началась акция 23 февраля в Москве и закончится там же, в парке «Патриот». После речи Гладнева оркестр сыграл первый куплет гимна России с припевом. Во время его исполнения кадеты запели, а офицеры взяли под козырёк.

Затем выступал ответственный за этот поезд полковник Владимир Перепелица. Женщина, стоявшая за моей спиной, услышав его фамилию, сразу воскликнула: «Как в кино!» Полковник чётко доложил примерно ту же самую информацию, что до него рассказал Игорь Гладнев, разве что добавил, что «Сирийский перелом» остановится в 61-м городе. А Пермь уже 42-й. Также офицер добавил к своей речи рассказ о пермском оружии и Уральском добровольческом танковом корпусе. А в заключении полковник пожелал всем положительных эмоций и ярких впечатлений. Ведь, как известно, ничто так не заряжает позитивом, как осмотр орудий убийства.

После выступали разные чиновники. Главный федеральный инспектор по Пермскому краю Сергей Половников говорил про терроризм, сравнивая его с раковой опухолью. Глава Перми Дмитрий Самойлов заявил, «что до тех пор, пока на наших заводах будет производиться вооружение и пока наши воины будут защищать мир во всём мире, как это происходит сейчас в Сирии, вот до тех пор такие поезда с такими трофеями будут появляться в наших городах». Почти в том же духе выразился представитель общероссийской организации «Союз ветеранов Афганистана» и Пермского краевого отделения организации ветеранов «Боевое братство» Ирик Шигабутдинов, который отдельно отметил, что «если это оружие не будет ездить здесь, а наш солдат не будет там, то это же оружие будет воевать здесь».

Председатель гордумы Юрий Уткин в своей речи оговорился (вообще всяческие оговорки в тот день преследовали многих) и назвал выставку «Сирийский взлом», и в конце сказал, что эта акция — прививка патриотизма, который живёт в нас. Мне было непонятно, что в этой фразе страннее всего — факт прививания того, что уже есть в организме, или то, что чиновник перед многочисленной аудиторией фактически приравнял патриотизм к болезни.

Последним выступал школьник-юнармеец, очень чётко и возвышенно зачитавший свой доклад. Начинался он с высказывания о том, что, увидев в этот день военную технику, они (в смысле юнармейцы) поняли, что являются наследниками великих предков. Странно, наследие каких таких предков они могли ощутить, ведь практически вся техника была иностранной.

«Точно не знаю, что там написано»

Уже после митинга все желающие могли ознакомиться с экспозицией, что внезапно оказалось очень проблематично из-за большого наплыва этих самых желающих. В какой-то момент на перроне буквально стало не протолкнуться. У вагонов-экспозиций скапливалась натуральные очереди, и людям приходилось подолгу ждать, пока их запустят внутрь. «Стоят, как за колбасой», — прокомментировал эту ситуацию проходивший мимо одной такой очереди мужчина. При этом приоритет на проход в вагоны отдавался группам курсантов и кадетов, которых было очень и очень много, и их организованно заводили внутрь. Люди у входа в один из вагонов стали возмущаться этим фактом. Взобравшийся наверх мужчина (видимо, руководитель одной из групп) отвечал, что у кадетов распорядок и приказ посетить выставку, а приказы не обсуждаются. Что характерно, этот мужчина был в штатском.

Таким образом, чуть ли не основной аудиторией «Сирийского перелома» стала молодёжь и подростки. При этом никаких возрастных ограничений этой, по сути, выставки нигде указанно не было. Лично мне слегка обидно, что в рецензии к детскому спектаклю я обязан указывать, на какой возраст он рассчитан, а вот на ознакомление с артиллерией, которая обстреливала города, или с саблями, которыми отрубали головы, никаких ограничений нет. Конечно, кадеты — это не простые школьники, но законы о распространении информации у нас вроде как не имеют исключений.

В общем, из-за наплыва народа проще всего было осмотреть технику, захваченную у боевиков, выставленную на открытых площадках. Если дождаться, пока отойдёт очередная группа молодых людей в форме, к платформам можно было даже близко подойти и послушать рассказ экскурсовода об особенностях техники. Как и было обещано, в качестве экскурсоводов выступали «вежливые люди» — российские солдаты, которое сами бывали в Сирии. В голове состава дежурили молодой рядовой и более матёрый сержант. В этой части находились впечатляющий остроносый броневик YPG Eagle Head, два изрядно простреленных вооружённых пикапа (по-нашему — тачанки, не по нашему — технички), легенда «лихих 90-х» Jeep Cherokee, переделанный в джихад-мобиль смертника. Про него молодой солдат чуть ли не вдохновенно рассказывал, что этот джип может нести 300 кг взрывчатки и что он сильно бронирован, и уничтожить его можно только из танка или гранатомёта.

Там же была такая экзотика, как самодельная пушка, бронированный минный трал и тоннельная машина. Почти каждую машину сопровождала информационная табличка, в которой были только её тактико-технические характеристики, но никакого указания, как этот экземпляр оказался у боевиков и как потом попал в руки наших военных. И почему-то вверху каждой таблички непатриотично красовалось нерусское слово ARMY.

Техника была мне интересна ещё и потому, потому что именно к ней возникли вопросы у группы расследователей Conflict Intelligence Team (CIT). Если вкратце, они нашли противоречия в утверждениях нашего минобороны о том, что эта техника захвачена у террористов, и установили, что некоторая её часть была отбита у сирийской оппозиции, причём вовсе не российскими войсками, а правительственной армией Сирии. И действительно, про YPG Eagle Head экскурсовод твердил зазубренную речь о том, что он сделан на базе ЗИЛа в Турции, и уже боевиками переделан в броневик. При этом, как выяснили исследователи, на самом деле этот броневик сделали курдские отряды самообороны, а потом он уже перешёл к террористам запрещённой в России организации ИГИЛ, а от них уже к асадовцам. Причём установить изначальную принадлежность машины было легко, ведь YPG — это и есть название курдской самообороны, а огромная надпись Eris на борту по-курдски означает «атака» Занятно, что в табличке было указанно, что это бронеавтомоблиь курдов, но лишь в самом начале, и далее подразумевалось, что эта машина всегда принадлежала террористам.

С пикапами-тачанками всё совсем интересно. Группа CIT по символике на их дверях установила, что эти технички принадлежали не ИГИЛ, а отдельным группировкам сирийской оппозиции, некоторые из которых уже сдались. Я в открытую спросил у сержанта-экскурсовода о надписях на джипах. Он честно ответил, что точно не знает, что там написано. Уверял, что это всё символы террористов.

Единственная машина, про которую было сказано, что её захватили сирийские войска, находилась в хвосте состава, вместе с другими броневиками (в том числе легендарными военными «Хаммерами» — «Хамви»). Это был бронеавтомобиль MSPV Panthera F9, произведённый в Объединенных Арабских Эмиратах. На табличке честно было написано, что его захватили асадовцы. На замечание об этом солдат-экскурсовод ответил, что на всей технике на выставке указанно, что она захвачена правительственным войсками Сирийской Арабской Республики. То, что на самом деле это не так, рядовой никак комментировать не стал. Вот такой у нас уровень агитации. И куда только смотрят недавно возрождённые замполиты?

Но самым колоритным экспонатом в хвосте состава был советский танк Т-55. Расследователи из CIT опровергли появившиеся в СМИ утверждение какого-то экскурсовода, что этот танк прибыл в Сирию из Грузии. Но то ли в Перми был другой экскурсовод, то ли этому начальство настучало по каске, и про Грузию ответственный за танк сержант ничего не говорил. Он рассказал, что этот Т-55 поставили в Сирию ещё в 1978 году и в сирийской армии он служил вплоть до 2014-го, пока его не захватили террористы. Они слегка переделали танк, наварив на башне решётку и перенеся туда динамическую защиту с лобовой брони. Боевики его бросили под Алеппо, в связи с окружением города.

В хвосте состава рассказы про танки и бронемобили проходили под аккомпанемент песен доносившихся со специальной концертной платформы поезда, где выступали артисты в погонах. Мне удалось застать песню белорусского барда Николая Анисимова «По самому прямому назначенью» в исполнении двух солдат, стэм от солдата, представленного как участника шоу «Танцы», и импозантного седобородого полковника, который спел песню Олега Митяева о поручике. Но музыку слушать было некогда, поскольку после осмотра техники оставалось совсем немного времени до отправления поезда, а надо было хотя бы ради приличия попасть в один из выставочных вагонов. Вагон с экспозицией картин СВХ им. М. Б. Грекова и фотографиями из Сирии от РИА «Армия России», и вагон инженерных войск с «Военторгом» пришлось проигнорировать.

«Так в любом крупном городе»

Зато, отстояв большую очередь, удалось попасть в первый вагон, где было выставлено огнестрельное и холодное оружие, а также фанерные беспилотники, которыми пытались атаковать российскую авиабазу в Сирии. В вагоне было очень многолюдно и тесно, почти дошло до давки, и пару раз я чуть не ударился головой о довольно низко подвешенные беспилотники. Я спросил у стоявшего там офицера, всегда ли у них такой ажиотаж, и он ответил, что так в любом крупном городе и что за два часа они справляются.

Экскурсовод вагона типичным для них всех зазубренным манером рассказывал, какие модели огнестрельного оружия там представлены. В основном это были довольно устаревшие образцы, по которым можно смело изучать эволюцию стрелкового оружия в ХХ веке. Рассказывая о легендарном израильском пистолете-пулемёте УЗИ, солдат, видимо, оговорился и сказал, что их выпустили аж полтора миллиарда штук. Для сравнения, автоматов Калашникова во всех модификациях в мире выпустили примерно сто миллионов экземпляров. Те самые сабли террористов (блестяще отмытые, без единой капли крови) солдат охарактеризовал великолепнейшей фразой: «Это холодное оружие с надписями, прославляющими Аллаха, толкающими обладателя на совершение противоправных действий».

Но лично меня в том вагоне больше всего удивили развешанные по стенам чёрно-белые фотографии с советских выставок — с трофеями, захваченными у немцев в ходе Великой отечественной войны. Зачем нужно такое довольно посредственное и лобовое сравнение той войны с сирийской кампанией я, как и в случае с банком, так и не понял. Ведь это вещи абсолютно разного порядка. Как же так, товарищ замполит? Как же так...

В четвёртый выставочный вагон удалось заскочить буквально перед самым закрытием. Там были переставлены различные средства связи (от курьерских мотоциклов до современных раций), а самое главное — химическая лаборатория террористов, захваченная в апреле 2017-го в городе Дума. Экскурсовод четко, по пунктам с указкой показывал и объяснял, как она работала, и показывал снаряды, куда заряжали изготовленное на основе хлора химическое оружие. Исследователи из CIT утверждают, что на самом деле в этой лаборатории делали не химоружие, а обычную взрывчатку. Но тут что-то могут решать лишь эксперты.

За пятнадцать минут до отправления поезда всех попросили покинуть вагоны, и ровно в два часа дня «Сирийский перелом» уехал с Перми-II под «Прощание славянки», сыгранной как всегда Пермским губернским военным оркестром. Стоявшие в тамбурах уходящего поезда офицеры отдавали честь. Благодаря всему этому финал акции оказался не пафосным, а даже трогательным. Затем вся масса посетителей, в которой окончательно перемешались военные с гражданскими, согреваемая не по-апрельски тёплым солнышком, пошла на выход с вокзала. В тот же день минобороны сообщило, что в Перми выставку посетило 14 130 человек. Не знаю, как они так точно посчитали, но охотно верю в эту цифру. Ведь это ещё не рекорд: в других городах «Сирийский перелом» посещали и по тридцать тысяч человек.

Кроме удивления от количества пришедших пермяков (и того, сколько у нас в городе кадетов), лично у меня эта выставка оставила смешанные впечатления. Собираясь на неё, я готовился увидеть забубенную милитаристскую пропаганду и кучу фейков, которые можно от души поразоблачать. А в итоге увидел лишь кучу сваленных вместе трофеев, никак не объединённых никакой общей идеей, слабо продуманной и реализованной концепцией. «Сирийский перелом» вроде как должен объяснить, почему Россия воюет в Сирии, и показать достижения в этой войне. Но не делает ни того, ни другого, а просто показывает много-много крутого железа, которое даже захватили не наши войска. Поэтому вся военно-патриотическая акция, несмотря на весь свой масштаб, выглядела сделанной из-под палки обязаловкой, суть которой идеально объяснил тот мужчина из истории с кадетами: «Есть распорядок, есть приказ, а приказы не обсуждаются». Впрочем, людям, судя по их реакции, понравился весь этот военно-патриотический праздник, даже несмотря на давку. А значит, глава нашего города, возможно, прав, и такие составы будут ездить ещё.