«Он весь срок отсидел и за неделю до освобождения себя убил?» Почему близкие погибшего в ИК-40 не верят в версию о суициде

Михаил вспоминает, что за пару дней до запланированной поездки ему позвонил другой заключённый из ИК-40 и рассказал, как проходил мимо камеры Юры и «они с ним успели перекричаться»:

«Тот его спросил:

— Ну что, Юран, скоро домой?

И Юра ответил:

— Да-а-а!

Ну, то есть он был радостный и ждал меня».

На следующее утро снова раздался звонок и тот же знакомый сообщил Михаилу, что Юру нашли мёртвым в одиночной камере в луже собственной крови, со вскрытыми венами на руках и шее.

— И вместо того, чтобы забирать друга, я поехал забирать его тело.

Об этом дне Миша рассказывает сухо: поехал в спецчасть, откуда надо было забрать тело. Сделал справку о смерти, договорился с моргом. Забрал тело и сумку с вещами. Через день были похороны, пришло 12 человек: несколько друзей, девушка Катя, с которой он «мутил», тётя и дядя по маминой линии, их сын — Юрин двоюродный брат.

После того как тело Юрия было обнаружено в камере ИК-40, на горячую линию правозащитного проекта Gulagu.net позвонили. Звонивший представился сотрудником колонии. Он рассказал, что у Пивоварова якобы были «неприязненные отношения с оперативными сотрудниками ИК-40». «Так, мне известно, что в камеру Пивоварову был подброшен предмет, которым он якобы сам совершил акт суицида», — приводят слова источника в Gulagu.net. Что это за предмет, информатор не уточнил.

Справка: Каждый год в российских колониях, следственных изоляторах и тюремных больницах умирают десятки человек по меньшей мере. Больше половины случаев признают суицидами. Что произошло на самом деле, как правило, выяснить трудно из-за недостатка свидетелей, проблем с видеозаписями и не проведённых вовремя экспертиз. Родственники и друзья предполагаемых самоубийц, которые пробуют сами разобраться в произошедшем, тратят на это годы.

За последние пять лет в учреждениях ГУФСИН по Пермскому краю было зафиксировано 148 случаев суицидов (восемь — в 2016 году, 16 — в 2017, 11 — в 2018, семь — в 2019 и семь — в 2020 году).

Похитил у соседа семь тысяч рублей

Лучший друг погибшего попросил называть его Михаилом: он предпочёл скрыть своё настоящее имя, аргументируя это тем, что у него семья и проблемы ему не нужны. Миша познакомился с Юрой ещё в школе. Рассказывает, что друг рос в коммуналке с пьющими родителями и младшим братом. Денег постоянно не хватало, с 12 лет Юра начал подрабатывать на рынке грузчиком: таскал конфеты коробками. Сначала от пьянки умер отец, а когда парню исполнилось 20 — мать. Несовершеннолетнего брата забрали в детдом, а потом усыновили и увезли в Италию.

— У него всё была мечта с ним увидеться, — вспоминает Михаил.

Первый срок Юра получил в пятнадцать лет, потом было ещё три: за разбой, воровство и драки. Когда выходил, всегда возвращался в Березники, но, по словам Миши, никогда не работал, «были иногда шабашки, там-сям».

— Нормальный он был всегда: весёлый, общительный. Единственное, характер у него тяжёлый был, не переубедишь ни в чём, работать никогда не хотел.

На свободе Юра долго не задерживался, самое большое — полгода перед последней отсидкой в 2012 году. Тогда он познакомился с Катей Харитоновой, они успели пожить вместе несколько месяцев, и его снова арестовали. Девушка утверждает, что забеременела и родила от него дочь, но не стала записывать ребёнка на отца: говорит, её мама была против. «Не прошло и года, — вспоминает она, — обезьяну снова посадили». Обезьяной, по словам знакомых, Юрия называли из-за «высокого роста, крепкого телосложения и буйного нрава». В 2013 году ему дали шесть лет и семь месяцев за два преступления: он похитил у соседа, с которым выпивал, 7 тысяч рублей и толкнул полицейского, когда тот остановил его автомобиль.

«За ним кто-то охотился»

Миша поддерживал связь с Юрой постоянно, посылал посылки, звонил и приезжал. Говорит, что тот никогда ни на что не жаловался. В последние полгода мужчину переводили из одной в колонию в другую. Так он отбывал наказание сначала в Кирове, потом в Ижевске, а после в Соликамске в ИК-9 и в Кунгуре в ИК-40. Миша говорит, что Юра отказывался работать в колонии, на этой почве у него были конфликты с администрацией, из-за этого он постоянно сидел в карцере и «наверх, в отряд, почти не поднимался». В колонии мужчина несколько раз резал себе вены, но, по словам Михаила, не глубоко, только чтобы припугнуть сотрудников и попасть в больницу:

— Там связь была, он мог каждый день звонить, говорил, что специально резался, потому что уже не мог в ШИЗО находиться.

В последний раз Михаил разговаривал с другом за месяц до его смерти, когда тот лежал в больнице при ИК-9 в Соликамске, тогда Юра был в приподнятом настроении и готовился к освобождению:

— Я спросил, как у него дела. «Всё нормально, — говорит. — Как освобожусь, расскажу, что тут творится». Потом с девятки (ИК-9) его повезли в Кунгур в ИК-40. Не знаю зачем, я думал: досидит он в этой больничке до освобождения. Уверен, что за ним кто-то охотился, потому что на девятке для него был дом родной, он там тоже один лежал, ему санитар телефон приносил.

«В камере была борьба за жизнь: стены и пол были залиты кровью»

Потом связь с Юрой прервалась, но от своих знакомых, которые отбывают наказание в ИК-40, Миша узнал, что друг сидит в БМ (Безопасное место).

— БМ — это место, куда ты просишься, если чего-то опасаешься, — объясняет он. — Юран, видать, чувствовал, что уже что-то серьёзное. Знал, что хотят унизить или жизни лишить. Может, он кого-то обидел жёстко, и вот — отомстили.

Миша не верит, что Юра мог убить себя сам: не такого склада характера он был, да и всё указывает на то, что друг готовился к освобождению и опасался за свою жизнь. Кроме того, по рассказам Михаила, в камере после обнаружения тела были явные признаки борьбы за жизнь — стены и пол залиты кровью:

— В отряде до него проще было добраться. Под конец срока всё равно, видимо, этих людей пустили к нему в камеру, и они помогли ему умереть, специально хотели под самый конец наказать. Может, они его унизили перед смертью, а он себе такого позволить не мог и отчаянно бился.

Миша считает, что раны на теле Юрия были нанесены мочкой (так называют лезвие для бритвенного станка). Такой станок заключённым дают раз в неделю, чтобы те могли побриться под присмотром, а потом забирают. Михаил считает, что бритву могли специально подкинуть в камеру.

— Я видел его руки и шею: там полгорла разрезано, сам человек так не может с собой сделать, — объясняет он. — На каждой руке по три глубоких пореза — порезал одну руку, другую не сможешь. Порезал руки — горло не сможешь. На пальцах нет ни одного сечения от мочки. Если бы он сам себе делал такое, у него бы все подушки пальцев были изрезаны.

«Не будут же его выкапывать»

Когда тело привезли в морг, Миша бегло осмотрел его: кроме глубоких порезов на шее и руках, обнаружил синяк на ноге и жёлтые пятна на животе. Он жалеет, что не сделал независимую экспертизу:

— Всё впопыхах было: если бы я его не забрал в течение двух-трёх дней из части, его бы там закопали, — объясняет он. — В Березниках в морге тоже долго не будешь его держать, я в этом не разбираюсь, хотел уже просто похоронить быстрее — ни отпеть, ничего не дали. Хотя все знают, что он не самоубийца.

Он не верит в расследование, считает, что спустя время найти виноватого уже невозможно:

— Не будут же его выкапывать. Единственное, что мне надо его отпеть сейчас, я узнавал, как-то заочно это делают, батюшку надо уговорить, чтоб добро дал.

«Подставляться никто не хочет»

Катя Харитонова забеременела от Юры в 2012 году, когда тот в очередной раз освободился.

— Это осень была, помню, листья уже пожелтели, — вспоминает она. — Мы стали жить вместе в его комнате, сейчас этого дома уже нет, его снесли. Не прошло и года, Обезьяну снова посадили. Общение мы то поддерживали, то не поддерживали.

В последний раз Катя разговаривала с Юрой за полгода до смерти — он говорил, что ему тяжело, но не называл причины:

— Я этого человека знаю хорошо, он бы жаловаться ни на кого не стал, — говорит она.

Катя считает, что причина смерти Юры точно не в том, что ему было трудно сидеть, ведь он полжизни провёл за решёткой, друзья его постоянно «подогревали» (делали передачки).

— Какие у него там были проблемы, мы сейчас точно не узнаем: очень много версий, безумно много версий. Говорят, что у него какие-то долги были, говорят, что в Кирове на строгом у него какие-то проблемы были с сотрудниками. Он ведь неспроста в БМ оказался. Либо он боялся чего, либо что. Он не рассказывал ничего ни мне, ни другу своему. Говорил, скоро дома буду, тогда и поговорим.

По словам Кати, Юру в колониях знали хорошо, «у него срока-то ведь не первый год». Но те люди, с которыми он сидел, толком ничего не говорят, хотя она уверена, что им может быть известно о смерти Юры больше:

— Они же всё ещё продолжают сидеть, понятное дело, что они опасаются за свою жизнь, подставляться никто не хочет. Поэтому это всегда какие-то полунамёки и слухи.

«Не могу успокоиться»

Спустя несколько дней после похорон Катя поехала в ИК-40, хотела поговорить с начальником, узнать, почему Юра находился в БМ, и забрать его личные вещи. Но дальше проходной её не пропустили, сказали, что все вещи уже отдали вместе с телом, и «грубо вытолкали за дверь».

— Мише, когда он забирал тело, отдали ветровку, кофту, штаны, носки и трусы (в чём взяли) и пакетик порошка. Говорят, вот какие вещи были, те и отдали. Ни записной книжки, ни альбома с фотографиями, ничего нет — всё исчезло, — говорит она. — У каждого, кто сидит, есть записная книжка с номерами телефона. Он же не в голову себе их записывал, когда из зону в зону ездил. Даже зубной щётки не было... В голову лезут всякие дурные мысли. Я прямо не могу успокоиться.

Женщина написала жалобу в главное управление прикамского ФСИН, но пока ответа нет. Сейчас она хочет нанять адвоката, чтобы он занимался всеми этими вопросами. По её словам, отношений с Юрой у них давно уже не было, но она его ждала, «не как жена мужа, а просто как родного человека». Их совместная дочь — «вылитая Обезьяна» — часто спрашивает у неё, почему убили папу.

***

В управлении ФСИН по Пермскому краю в ответ на наш запрос написали, что после служебной проверки некоторых сотрудников ИК № 40 привлекли к дисциплинарной ответственности — не уточняя, за что именно. Правозащитники из Gulagu.net написали заявление в Следственный комитет с просьбой завести дело по факту смерти Пивоварова. Такое же прошение они помогли сделать Екатерине Харитоновой. Дело завели, но по какой статье, неизвестно: в Следственном комитете по Пермскому краю на наш вопрос по этому поводу не ответили, пресс-служба ведомства объяснила, что не может разглашать «данные предварительного расследования».

***

Читайте также:

Gulagu.net: в исправительной колонии Пермского края обнаружено тело заключённого со следами насильственной смерти.

«Осталась без мужа, работы и с миллионными долгами». Как Наталья Кадида, мужа которой в СИЗО объявили самоубийцей, два года пытается выяснить правду.

В колонии Соликамска заключённый покончил с собой. Это второй случай за две недели.

В ИК-9 Соликамска заключённый покончил с собой. Это уже не первый случай самоубийства в этой колонии.

В исправительной колонии Соликамска один заключённый совершил самоубийство, второй пытался это сделать.

Правозащитники побывали в Соликамской ИК-9 и рассказали, что там происходит.