Пермские букинисты

Марина Бурылова (Магазин на Попова, 57)

Я с 1984 года продаю книги. Пришла сюда ещё в советские времена. Я тогда заканчивала филфак — уже заочно, так как детей родила. Искала работу. В библиотеке Горького зарплата была поменьше, а в магазинах побольше, вот я и устроилась в букинистический магазин.

Сейчас у меня уже не такое отношение к книгам, как в советское время или даже пять лет назад. Конечно, к большинству книг относишься как к товару, но всё же это букинистический, нет-нет, да и проймёт: «Ах, какая хорошая книга, ах, какой переплёт, какие иллюстрации!»

С возрастом вся классика уже прочитана, так что мы стараемся за современной литературой следить, успеваем прочесть и обсудить — у нас все продавцы начитанные очень. А так, конечно, я люблю старые, хорошие, редкие издания. Но, кстати, не надо грешить на наши времена: есть и шикарные современные книжки — и по содержанию, и по виду.

Меня много что удивляло за последнее время, но в основном это было удивление негативное. Нам сейчас часто говорят: «Ах, какие у вас книжки! А там-то их сожгли. А там-то их выбросили». Вот буквально недавно мне позвонили из области. Звонила молодая женщина: «Скажите, пожалуйста, книжки 1900 года имеют какую-то ценность? У нас тут дед умер, у него весь сарай книжками забит — если мы привезём их вам, вы что-то за них дадите? А то мы уже 200 килограммов в макулатуру отдали». У меня даже руки опускаются.

Сейчас удивительно много появляется интересных старых книг по краеведению, им тоже удивляешься. А вообще-то, в современном мире быт заел — мы живём по схеме «зарплата — налоги — зарплата — налоги». Раньше впечатления от каждой принесённой книги были более живыми, а сейчас их приносят мешками, иногда тащат мешками из-под картофеля. Но, конечно, с книгами мы пытаемся носиться, хотя и у нас отношение тоже невольно меняется при виде такого.

Интересы у людей как-то волнообразно меняются. Например, до наступления нулевых все любили детективы и фантастику, а теперь это всё не идёт. Даже дамские романы уже не идут! Мы их почти не берём, у нас даже уценённые не покупают теперь. Ну, детективы, наверное, из-за телевидения — там постоянно стреляют, уничтожают и расследуют, и населению хватает эмоций такого рода. Вот странно: раньше совсем не шли книги советских писателей 60-х годов. В смысле, малоизвестных писателей — таких, что если не прочитал их, то ничего не потерял. В советские времена такие книги были нагрузкой — купишь, например, Жюль Верна, и тебе три более скучные книги в нагрузку дают. Она же выбрасывалась, эта нагрузка, не читалась. А теперь этих писателей, видимо, хватились — покупают, вылавливают.

Уля Шлыкова (Магазин на Екатерининской, 84)

Шесть лет назад я искала работу, увидела объявление и зашла в «Букинист». Там как раз сидела наш директор — она как увидела меня и мои жуткие серёжки, так даже не стала задавать стандартный список вопросов для соискателей. А обычно это вопросы типа «Сколько Толстых ты знаешь», ну, или что-то подобное. Я поработала одно лето временно, а потом пришла сюда насовсем. Хотя у меня каждый год бывает кризис, когда я хочу уходить и искать другую работу.

Что меня тут больше всего привлекает, так это то обстоятельство, что все психи и чудаки, которые в городе есть — они же все «наши». Это для меня самое главное. Ни в каком другом месте никогда столько интересных людей не встретишь.

Когда я только пришла в магазин, меня всё это увлекало больше — например, я всякой дизайнерской литературой увлекалась, а сейчас поняла, что всё это по большей части такая фигня. Хотя, может, спустя годы мне снова станет интересно то, что интересовало раньше. Просто так, для себя, я, конечно, читаю. Правда, у меня появилась привычка читать по десять книг сразу. Но сейчас я перешла на публицистику, а её как раз можно читать кусками, там же статьи.

За последние годы в букинистике очень изменился подход к советской литературе — производственный роман, цемент, бруски, вот это всё. Когда я пришла на работу, такое вообще никто не брал, мы скидывали всё подобное в макулатуру и были счастливы. А сейчас продаются, допустим, книжки 60-х годов, которые мы бы раньше просто выбросили. Видимо, именно сейчас активно идёт какая-то рефлексия того периода.

Ещё что поменялось за последние годы — у людей поменялся подход к сдаче литературы. Не то что «старые книжки бабушкины привезти и сдать», как раньше. Сейчас люди чаще приносят свои книги, которые прочитали и решили отдать. Поэтому у нас очень много стало современной литературы.

Все люди, которых можно назвать нашими завсегдатаями, — у них или со временем вырабатывается какой-то другой поход к жизни, или они просто психи изначально. У нас, например, есть дядечка, военный то ли трубач, то ли тромбонист — по-моему, он прямо в медицинском смысле псих. Регулярно приходит в старинном камзоле с аксельбантами, громко кричит «Заковать всех в кандалы!». Дети его боятся очень.

А так — по-своему странные у нас все покупатели. Почему-то почти все наши клиенты старше 25 лет — мужчины, коллекционеров среди женщин совсем нет. Половина покупателей, которые строят из себя коллекционеров, — реально собиратели. Один дедушка покупает миллион разных изданий, и я понимаю, что он не читает эти книжки. При этом таков его стиль жизни, он специально ищет их, ездит за ними по разным городам.

Полгода назад приходит мужик — достаёт альбом, о котором я мечтаю всю жизнь. Издание Лисицкого тридцатых годов. Спрашивает, сколько я за него дам. Я вспоминаю, сколько у меня в принципе есть денег, предлагаю ему максимум. Он говорит «Ладно, я подумаю», забирает альбом и уходит. Так и не вернулся, досадно очень.

Саша (Магазин на Пушкина, 89в)

Я книгами занимаюсь с начала девяностых годов — вот как окончил институт, так сразу и начал ими заниматься. Сначала мы торговали на Центральном рынке, потом переехали через дорогу. Это было когда там всё начали переделывать и перестраивать, под это дело наши книжные ряды снесли. В общем, куда бы мы ни переезжали, книгами я точно буду продолжать заниматься. В общей сложности я уже двадцать три года их продаю. Считай, полжизни, даже больше — мне сорок четыре сейчас.

Я люблю чтение, без книг вообще себе жизнь не представляю. Почти всю жизнь отдал книгам и даже думаю, что ничем другим не смог бы торговать, кроме них. Тем более, у нас ведь не только магазин тут, но и библиотека. Можно обменять книгу, а можно взять напрокат — оставить залог и получить назад чуть меньшую сумму. Ну, и антиквариатом мы тоже немножко занимаемся, но это все сейчас так.

У нас тут примерно двадцать тысяч книг. Это только те, что выставлены — ещё куча готовых к продаже книг лежит под прилавком, потому что места для них нет, некуда поставить.

Я сам всякую беллетристику не читаю — я люблю исключительно исторические книги. Которые про историю нашей Родины.

Люди, кстати, в последнее время меня поддерживают. Раньше очень много покупали женские романы и бульварное чтиво всякое дешёвое, а сейчас людей больше интересует история и вообще познавательная литература. Конечно, мы и детективы принимаем у населения, люди их всё равно читают в автобусе или на даче — там же классику не будешь читать или научные труды, там лёгкое нужно. Ну, так они у нас и стоят 20 рублей. Вообще, есть ведь две категории покупателей — одним нужно время провести на работе или на даче, чтобы не заснуть. Или, наоборот, чтобы заснуть. А есть интересующиеся люди, мы больше для них книги приобретаем.

Конечно, спрос на книги резко падает. Я думаю, это из-за интернета да электронных книг. Я, например, ни разу не читал книгу в электронном варианте, я просто не могу. Один раз в автобусе посмотрел человеку в книжку — у меня сразу глаза заболели. Когда читаешь с экрана — это же поверхностно. А бумага — это культура.

Держится спрос в основном за счёт постоянных покупателей — они ж знают, что мы на них работаем, поддерживают нас. Они пойдут не в магазин, а придут к нам, даже если цена на одну и ту же книгу тут и там будет одинаковая. Ходят к нам старые книголюбы, которые с восьмидесятых ещё интересуются. Я их называю коллекционерами, они ищут и собирают старые советские издания. Они все по-своему удивительные люди. Книги — это болезнь, и вот они больные совсем. Причём не факт же, что они читают то, что купили. Один такой ходит — проводит у нас день через день по два часа, всё перероет. Я уж не знаю, что ему предложить в следующий раз.