MIRMIX Orkeztan: Здесь не жизнь, но она настоящая...

Итак, группа MIRMIX Orkeztan. Шестерых человек, четверо из которых — наши бывшие сограждане, музыка сблизила в Берлине в 2011 году. Именно тогда родилась эта группа.

И вот мы сидим с ними в маленькой комнатке для музыкантов в одном из пермских клубов, где ребята должны выступать. Знакомьтесь: Пауль Линке — гитара, Андрей Штайнке — бас-гитара, Андрей Лакисов — саксофон, Мориц Вебер — ударные, Янник Мёнтеле — труба, Евгений Хофманн — гитара.

Забегая вперёд, скажу, что, не являясь большим знатоком клубной музыки и завсегдатаем ночных заведений, я шла на встречу с участниками группы MIRMIX Orkeztan с опасением: а вдруг мне не понравится их творчество? Ведь разговор с музыкантами мне предстоял ещё до того, как я могла услышать MIRMIX. Но результат превзошёл все ожидания. Первые аккорды были восприняты собравшимися настороженно, но уже через несколько минут танцпол был полон. Адепты «микса» — смешения музыкальных жанров разных народов и культур — легко переходили от прямолинейного ска к мечтательному джазу, от лёгкой боссановы к сытому фанку и хип-хопу. Моим личным открытием стала не только музыка в стиле MIRMIX, но и вполне мелодичные тексты песен на немецком языке, которые, во многом благодаря устоявшемуся клише о «лающем» немецком, не могли быть мелодичными по определению. Но, похоже, парни из этой многонациональной команды (в своё время — жители Кыргызстана, Белоруссии, России и Германии) своим творчеством пытаются разбить все штампы в пух и прах.

— Я никогда не был в России, поэтому не знал, чего от неё ожидать! — рассказывает Янник Мёнтеле. — Но с самым известным стереотипом о России, что якобы у вас по улицам ходят медведи, я познакомился здесь! Меня вчера об этом спросили: «У вас действительно думают, что у нас по улицам ходят медведи?».

— Когда я сказал своим друзьям, что еду в Россию, они сразу начали шутить на тему водки, — продолжает Мориц Вебер. — А ещё мне говорили, что русские — очень открытые и позитивные люди. И это подтвердилось вчера после нашего концерта в Екатеринбурге! Действительно, теплота и гостеприимство для русских характерны.

Идея отойти от штампов в музыке пришла в 2011 году, рассказывает Пауль Линке:

— Мы с ребятами сидели у меня на кухне и обменивались разной информацией о культуре своих стран, говорили традициях... Тогда я заметил, как это классно... и что всё в этом мире замиксовано: сливается культура, страны, создаются какие-то союзы, образуются большие государства. Отсюда и появилась идея смешивать жанры, языки и культуры. Мы сами начали писать музыку и тексты. Вскоре организовали первое мероприятие — в городе Карлсруе на юге Германии. Там мы начали устраивать интернациональные вечера. Мы до сих пор проводим эти мероприятия, но теперь уже в Берлине, у себя в клубе.

Сам Пауль, после того как его семья обосновалась в Германии, приезжает в Россию уже третий раз. И каждый раз он посещает Пермь. Такая дружба с нашим городом возникла благодаря помощи Немецкого культурного центра имени Гёте, который организовал для музыкантов тур по российским городам: Екатеринбургу, Перми и Нижнему Новгороду.

— Когда я приезжаю в Пермь, — делится впечатлениями Пауль, — у меня возникает некая ностальгия по советскому времени. Потому что много здесь осталось с тех времён. В Киргизии, например, после развала Советского Союза убрали все советские памятники, улицы переименовали... А в России, Перми это не так. Я чувствую себя здесь как дома. Когда меня спрашивают: «Откуда ты?». Я отвечаю: «Я из Советского Союза!». Я очень люблю то время. Это моё ностальгическое прошлое, моё детство.

От ностальгических воспоминаний переходим к теме различия культур, найти которые, по мнению Пауля, в условиях глобализации весьма сложно:

— В Берлине очень развита андеграундная культура. Электронная музыка развита очень сильно — регги, ска, фанк, джаз. Чем отличаются клубы в России от клубов в Германии? Российские клубы, в которых я был, обустроены так, чтобы можно было присесть, поужинать, пообщаться. В Германии более танцевальные помещения — туда приходят именно потанцевать. Но та музыка, которая популярна здесь, популярна и у нас.

— Меня удивило здесь то, что, когда я разговаривал с россиянами, они делали большие глаза и спрашивали: «Ой, а у вас там какие клубы?». Думая при этом, что в Германии всё намного круче и интереснее, — присоединяется к разговору Андрей Лакисов. — На самом деле у вас такая же атмосфера и такая же офигенная музыка!

Андрей Штайнке поддерживает коллегу:

— Благодаря интернету уже давно существует культура глобальная. Это заметно по стилю одежды, по музыкальным вкусам: они очень похожи и в Перми, и в Екатеринбурге, и в Берлине, и в любом другом европейском городе. У нас на самом деле очень много общего. Единственное отличие — девушки здесь по-другому выглядят! Они очень аккуратные и красивые!

С последним тезисом солидарна вся группа, несмотря на национальности, а тема «Про микс» в нашем разговоре плавно переходит из музыкальной в социально-политическую. Ведь смешение культур и традиций существует не только в музыке, но и в жизни, где звучит иногда, увы, весьма жёстко. Хотя бывшие россияне, а ныне жители Германии считают, что проблема подаётся жёстко только в российских СМИ:

— Берлин — мультиинтернациональный город. Поэтому смешение культур происходит само собой. Это нельзя никак предотвратить, — уверен Пауль. — Можно, конечно, с этим бороться, как, например, в своё время делали фашисты и национал-социалисты: они пытались ограничить себя, вели консервативную политику, но человек не будет сидеть на одном месте, постоянно надо двигаться, развиваться, смешиваться. Это природное явление. Если бы люди не ставили границы, барьеры, стены, никаких проблем между народами не было бы. Надо строить мосты, а не стены.

Андрей Штайнке проблему микса культур в социуме рассматривает в контексте общесоциальных проблем:

— Например, в Берлине есть турецкие кварталы, где проживают в основном выходцы из Турции. Но есть и чисто немецкие рабочие кварталы, где существуют острые социальные проблемы. Присутствие иностранцев само по себе не является фактором, особо обостряющим проблемы. Но интеграция — это сложный процесс, который удаётся кому-то в большей, кому-то в меньшей степени. Недавно я слышал выступление Дитера Цетше, главы крупнейшего немецкого концерна «Даймлер», который считает, что большое количество беженцев, прибывающих в страну, — это шанс. Потому что люди, которые всё бросают и бегут в другую страну, очень высоко мотивированы, чтобы на новом месте как можно быстрее освоиться, как можно быстрее влиться в общество.

— Проблема интеграции — это проблема не только приезжающей, но и принимающей стороны, — озвучивает свою точку зрения Евгений Хофманн. — Потому что во Франции, например, проблема интеграции как была, так и осталась: периодически горят машины на окраинах города, подожжённые мигрантами, чего, например, в Германии нет.

Дух толерантности — основа нашей беседы. Действительно, отношение немцев к беженцам и мигрантам не похоже на сообщения официальных СМИ. И во многом на наше собственное отношение к этой проблеме. Тем не менее возвращаемся к разговору о России, которая, по признанию Андрея Штайнке, для многих немцев остаётся тайной:

— Россия для немцев — это такая загадка, над которой они любят ломать голову. Это страна, которая немцев очень сильно занимает: они много о России думают и рассуждают. У немцев есть своя какая-то логика, они пытаются применять её к России, но это им не удаётся. Но притяжение от России, несомненно, исходит.

— Есть очень много немцев, которых Россия задела: они общаются с русскими, ходят на русские концерты, вечеринки, — делится своими мыслями Андрей Лакисов. — У меня есть мечта когда-нибудь вернуться в Россию и жить здесь. Я всем доволен там. Там всё хорошо, там жизнь, но ненастоящая. А здесь не жизнь, но настоящая!

Наступает время концерта, ребята уходят на сцену, а я — в зал. Слушая их выступление, ловлю себя на мысли: их настоящая жизнь — в музыке, без барьеров и без границ. И в ней-то уж точно хорошо каждому...