«Изнанка жестокости»: Жертвоприношение искусству

Из всех игровых художественных фильмов, что снимаются в Перми, «Изнанка жестокости», пожалуй — самый масштабный проект. Называть его любительским фильмом даже как-то неловко — по своему размаху он приближается к большому кино, да и в съёмочной группе хватает профессионалов. Возможности сделать репортаж со съёмок «Изнанки...» приходилось добиваться довольно долго, но в итоге нам всё-таки удалось попасть на съёмки массовых сцен на природе. Так случилось, что в тот день из вполне рабочего киносъёмочного процесса получилось небольшое приключение с беготнёй по лесу, и участием полиции. Но обо всём по порядку.

Произведение по мотивам

Жарким воскресным днём 14 августа на остановке «Юбилейный» собралось больше десятка молодых людей. Проходящие мимо местные жители с удивлением и настороженностью поглядывали на группу, которая собралась здесь с неясной для них целью. Но собравшимся цель была ясна: они ждали, когда подтянутся опаздывающие, и все выдвинутся к месту съёмок, или, как говорят киношники, на «локацию». Причиной их сбора стала одна книга...

В 2009 году вышел роман Мариам Петросян «Дом, в котором...». Книга получила огромный успех, причём как у простых читателей, так и у критиков — чего стоит, например, приз читательского интернет-голосования «Большая книга» или «Студенческий Букер». «Дом, в котором...» — дебютная книга художницы Мариам Петросян, писала она её исключительно «для себя» почти двадцать лет. Жанр — «магический реализм».

Действие романа происходит вне времени, государства, и объективной реальности, в некоем Доме — интернате для детей-инвалидов. Отдельной вселенной. Там свои жёсткие порядки и законы — обитатели поделены на несколько группировок, каждая со своими отличиями, а всех, даже воспитателей и директора, называют только по кличкам (например, главного героя, инвалида-колясочника, зовут Курильщиком). Ещё воспитанники интерната боятся «Наружности» — того, что находится за пределами Дома. Вдобавок к этому, у них есть свой параллельный мир — «изнанка дома», куда некоторые обитатели — Ходоки — умеют уходить, исчезая в реальном мире, и возвращаться назад. А других — Прыгунов — туда забрасывает, и вернуться они могут спустя дни и недели пребывания в коме в реальном мире...

Как это часто бывает со сложными и объёмными произведениями, открытыми для трактовок, вокруг «Дома, в котором...» возникло фанатское сообщество, и поклонники принялись сочинять на тему любимой книги фанфики.

В Перми тоже есть небольшая группа поклонников «Дома...». В начале 2015 года пермские «домовцы» решили сделать проект, значимый для фэндома, и снять короткометражку. Но эта идея постепенно развивалась, и в процессе переросла в полнометражный фильм, более глобальный и серьезный проект, чем простой фанфик.

Любопытно, что режиссёр «Изнанки жесткости», студент актёрского отделения ПГИКа Лев Калимуллин, был в проекте не самого начала, а присоседился уже в процессе работы. Случай, не характерный для любительского кино, как правило, строящегося на затее одного человека, который и становится режиссёром. Впрочем, «Изнанку...» тоже можно в определенной степени называть студийным фильмом, над которым уже больше года работает организованный и слаженный коллектив. Уже в процессе съёмок команда «Изнанки...» создала студию под названием «Леспик».

Сама Мариам Петросян против экранизации «Дома, в котором...», но о фильме пермяков она знает и ничего против не имеет, и даже передала для студии свой автограф. Дело в том, что события фильма не пересекаются с романом и являются некой предысторией книги.

Сценарий «Изнанки...» писался год, и работа эта шла непросто. Текст неоднократно дорабатывали, делали персонажей более «объёмными». Опорой сюжета фильма послужил едва упомянутый в книге прошлый выпуск воспитанников Дома, который закончился большой кровью: убийствами и самоубийствами. В «Изнанке жестокости» рассказывается, что привело к этим страшным событиям.

В фильме, в отличие от романа, место и время действия более конкретизировано — Советский Союз, примерно 1985 год. Главный герой по кличке Монах попадает в Дом, где встречается с настоящей войной между Стаями, на которые поделены воспитанники. Главная стая Дома — Дети Режима. У них говорящие клички: Трудяга, Снабженец, Кухарка, Комиссар и т. д. Вторая по численности стая — Дети Запада, среди них есть Панки и Стиляги. Третья стая — Дети Цветов. Это хиппи, пацифисты, «укуренные идиоты», как их называют остальные. Их клички — это имена греческих и египетских богов. К ним-то и попадает Монах, который не приемлет жестокости, насилия, и хочет объединить всех обитателей Дома под эгидой Цветов. Но это не так просто — все попытки что-либо изменить пресекают вожаки других Стай.

Лев Калимуллин, режиссёр фильма «Изнанка жестокости»:

Когда мы работали над сценарием, то подробно прорабатывали все мелочи. Мы изучали различные мифологии и произведения, чтобы использовать отсылки и делать цитаты. Мы ведь сразу решили, что у нас постмодернистское произведение, в котором будет несколько уровней сложности: например, нам нужно простроить взаимоотношение между богами различных религий. Из «Алисы» Кэрролла взяли одного персонажа. Для создания стаи «Режим» делали отсылки на «Тимура и его команду». Наши герои, как и в книге — это дети-инвалиды, но мы не делаем их ущербными: безрукими, безногими, безглазыми или ещё какими-то. В книге эти моменты были пожёстче, чем у нас. Но не так важно, какое у них увечье. Важно, что они покинуты родителями: либо брошены, либо отданы на лечение. Поэтому они — «сломанные дети», хотя при этом могут быть внешне абсолютно здоровы.

Засада, вид сверху

...После утомительного ожидания на остановке, группа выдвигается на первую «локацию» съёмочного дня. Для этого приходится проделать долгий путь сперва по частному сектору, а затем и по лесу. На месте — огромной поляне у выхода из леса — ожидает другая часть съёмочной группы. Режиссёр искреннее радуется тому, что на массовку пришло много людей. Всем им предстоит облачиться в специально заготовленные для них чёрные брюки и футболки, и повязать на голове чёрные маски. Статистов заверяют, что всё бельё чистое и постиранное. Переодевшись, они становятся похожи на боевиков одной организации, названия которой я упоминать не буду, чтобы лишний раз не писать, что она запрещена в России.

Разодетой массовке предстоит на протяжении нескольких часов изображать примитивное племя Серолицых — обитателей той самой Изнанки Дома, куда забросило главных героев.

С открытым лицом остаётся только облачённый в косуху предводитель — его играет уже хорошо известный нашим читателям Константин Тупицын. Он играет в таком множестве фильмов, которые снимаются в нашем городе, что его уже можно называть «пермским Данилой Козловским».

Ещё один знакомый человек на этих съёмках — Максим Серебренников. Здесь режиссёр «Отблеска» и «Изоляции» занимает место оператора.

По словам команды «Изнанки жестокости», у них происходит постоянная текучка кадров. В работе должны быть несколько редакторов и трое операторов. А вот артистов гораздо больше. В одной только массовке числится до 30 человек, и это не включая основных персонажей, коих в сценарии прописано шестьдесят.

Первой снимается сцена засады и погони Серолицых за героями — Монахом и Комиссаром — в лесу, и в ней задействовано около пятнадцати человек. Специально для этих съёмок команде «Изнанки жестокости» удалось пригласить людей с квадрокоптером, поэтому сцену засады на лесной тропе снимали сверху.

Поскольку никаких подробностей и ближних планов тут не было, этот эпизод отсняли довольно быстро. Правда, пару раз пришлось прорепетировать, то, как и когда Серолицые выбегут из засады, чтобы сцапать Комиссара, и как он вырвется из их лап, благо синхронности в действиях удалось добиться довольно быстро.

Эта слаженность и чёткость работы удивляет, если учесть пёстрый состав «Изнанки жестокости», в котором любители (как опытные, так и в первый раз серьёзно занявшиеся кино) перемешаны со студентами.

Лев Калимуллин:

Изначально у нас был костяк, который обязательно хотел участвовать в съёмках. Среди них были как студенты института культуры, так и непрофессионалы. С непрофессионалами мы проводили тренинги, мастер-классы, направленные на проживание в кадре. Тех, кто не справлялся задачей на ролях, приходилось заменять. Затем мы добрали на недостающие роли студентов института и колледжа культуры. Мы ведь в этой среде учимся, живём, нам это было не так сложно. Впоследствии пришлось провести кастинг, чтобы набрать талантливых детей для съёмок одной части. А текучка кадров происходит постоянно. Например, каждый раз — разный набор массовки, но это неважно, когда мы снимаем, например, Серолицых, потому что у них не видно лиц. А когда мы снимаем массовку с детьми из Дома, приходится смотреть, кто был в какой Стае, и отправлять куда нужно.

Яркий пример того, как в «Изнанке жесткости» на равных работают артисты с разной квалификацией, — как раз снимавшийся в тот день Монах (его играет артист, представившийся как Николас Штерн) и Комиссар, которого играл тогда Валерий Усов. Штерн — один из первых авторов идеи и организаторов «Изнанки жесткости», у которого до этого не было актерской подготовки, а Валерий Усов только-только закончил театральное отделение ПГИКа, и в проект его привёл одногруппник, который тоже снимается в этом фильме.

Юмор ситуации того дня был в том, что Усов только изображал Комиссара на общих планах, потому что этого персонажа играет другой артист, но из-за трудностей согласования графиков, его иногда приходится заменять. На самом деле Валерий тоже играет Монаха, из-за чего на площадке шутили, что сегодня в кадре сразу два главных героя. Как так получилось? Просто во время работы над сценарием у создателей «Изнанки жестокости» появилась идея — показать, как персонажи постепенно растут и меняются с возрастом. Поэтому некоторых героев играют сразу несколько артистов, показывая этих персонажей в разных возрастах. Монаха играют сразу трое. Первый — главный герой в детстве. Монах Николаса Штерна — это подросток. А Валерий Усов играет уже более взрослого главного героя.

Николас Штерн:

Монах — довольно сложный персонаж. У него идёт вечная борьба с правилами, которым следуют остальные жители Дома, с жестокостью и ненавистью. Ему это всё не нравится, он с этим борется. Так как я играю этого персонажа, то всё это переживаю, и это тяжело. Маленький Монах — он ещё ребёнок. Ему по-детски не нравится, что происходит — вся эта жестокость и ненависть его пугает. Более взрослый, мой Монах-подросток, уже идёт на какие-то меры, что-то решает, и борется с этим, но он ещё не уверен в себе до конца. Монах, которого играет Валера — он уже много пережил и уже более решителен, и готов на всё. Персонаж так постепенно растёт.

Валерий Усов:

Я не пожалел ни разу, что пришёл в этот проект. Это, можно сказать, дебют, и мне это очень интересно. Если раньше я занимался в театре, то тут для меня всё новое. Если в театре ты работаешь напрямую, в живую на зрителя, то здесь всё по-актёрски иначе. Энергию надо брать из себя, ведь на тебя никто не смотрит, разве что коллеги или операторы... Есть издержки, которые выматывают. Ты целый день на съёмках, тебе надо снять полминуты экранного времени, а ты на это тратишь часов восемь.

Изображая жертву

После того как сцена лесной засады была снята, съёмочная группа выдвинулась на другую локацию, совершив очередной марш-бросок по лесу в сторону лыжной базы «Динамо». Массовка шла прямо в костюмах, только сняв маски, и своим внешним видом немало удивила отдыхавших на базе людей, мимо которых прошествовала эта колоритная толпа людей в чёрном. Удивление отдыхающих чуть позже аукнется съёмочной группе...

Вторая локация того дня — живописный холм на окраине леса рядом с лыжной базой. Здесь уже ждали подготовленные с утра декорации — огороженный верёвками с ветками жертвенник у подножья холма, и алтарь-шалаш на его вершине.

Всё, что происходит внутри Дома, снимали в самых разных зданиях, чьи интерьеры более менее похожи на советские: в первую очередь это Дворец юношеского творчества, куда съёмочную группу пустили после соблюдения определённых бюрократических формальностей.

Кроме того, снимали в специально арендованном спортзале, общежитии ПГИКа, арт-хостеле, хозяева которого даже разрешили киношникам переоборудовать и раскрасить комнату, как им нужно.

А режиссёр принёс в жертву свою квартиру, в которой пришлось переклеивать обои и переоборудовать коридор, чтобы снять там больничную палату. Но по словам Льва Калимуллина, оно того стоило, потому что палата у них получилась даже лучше настоящей.

Понятно, что такие масштабные съёмки требуют ресурсов. «Изнанка жесткости» делается целиком на деньги организаторов, несмотря на большое внимание к проекту (в группе Вконтакте более четырёх тысяч подписчиков), на краудфандинговые платформы фильм не выставляли, поскольку у команды нет времени и возможностей целенаправленно проводить рекламную компанию — все силы идут на съёмки. В основном деньги уходят на аренду помещений, закупку тканей для костюмов, которые съёмочная группа изготавливает сама, проезд и питание в киноэкспедиции, и такси в пределах города. Такси необходимо, чтобы группе не приходилось таскать на себе весь тяжёлый реквизит и оборудование, вроде инвалидных колясок или операторского крана — хорошей самоделки, приобретённой у других пермских киношников.

Итак, режиссёр сперва подробно объяснил массовке, что они должны делать в этой сцене: Серолицые регулярно приносят человеческие жертвы, чтобы призвать своего языческого бога. Божество ещё ни разу не появлялось, но именно это жертвоприношение должно увенчаться успехом. В качестве жертвы выбирают самого старшего и колоритного участника массовки — Евгения Шилова — он в первый раз оказался на съёмках «Изнанки жестокости», и ему сразу досталось такая непростая и важная, хоть и эпизодическая роль.

Он стоически больше часа правдоподобно изображал жертву, которую пронзает огромным ножом Константин Тупицын, под крики и ритуальный танец остальных Серолицых. Им кстати тоже пришлось по-своему немного пожертвовать своими ногами. В начале съёмок этой сцены, режиссёр делает замечание, что у членов примитивного племени слишком современная обувь, и просит всех, кроме вожака, разуться. Земля усыпана камнями, ветками и кое-где даже попадается битое стекло (тут обычно люди отдыхают), но чего не сделаешь ради искусства, и массовка до конца съёмок играет босиком.

Жертвоприношение снимают долго и подробно, с гримом на лице самой жертвы и с кровью. Кровь, конечно же, искусственная, её замешивают прямо на площадке, на основе жидкого мыла. Когда с жертвой покончено, настаёт черед появления на вершине холма божества Серолицых. Массовке здесь предстоит сначала отыграть реакцию на взрыв, с которым является их долгожданный кумир. Взрыв им нужно представить самим, поскольку его нарисуют на монтаже, там же подложат звук. Несколько брошенных на вершине петард оказались не особо слышны, поэтому, когда надо обозначить взрыв, режиссёр просто делает это криком. Затем довольно быстро снимается то, как на склоне холма Серолицые падают на колени перед своим богом, а он, удивлённый таким вниманием к своей персоне, бросается наутёк, и, после короткой и безмолвной встречи ещё с одними гостями, всё племя бросается за ним вдогонку.

Длящийся более четырёх часов съёмочный день заканчивается съёмкой сцены, в которой тот, кого Серолицые приминают за своё божество, всё-таки является к своим почитателям, чему те оказываются несказанно рады. После этого массовка меняет чёрные одежды на свои обычные, но просто разойтись не получается. Возле самой лыжной базы «Динамо» идущих на выход участников съёмок останавливает майор полиции. Видимо, кто-то из отдыхавших в то воскресенье на базе, вызвал наряд. И это по-своему можно понять: большая группа каких-то подозрительных людей в чёрных масках что-то кричит, носится по холму, совершает странные действия и даже что-то там взрывает. У неподготовленного человека рука сама тянется набрать 02... К счастью для съёмочной группы, полицейских удалось убедить, что ничего криминального не происходит и это просто кино. Режиссёр даже предъявил сотруднику сценарий с раскадровками, и написал объяснительную, на чём всё и закончилось.

Увидеть «Изнанку...» предстоит не скоро, хотя съёмочный период подходит к концу. Описанный здесь съёмочный день проходит у организаторов под номером 56, всего их будет примерно 70 (на момент написания статьи прошёл уже 61-й съёмочный день). Премьера фильма состоится только следующей весной, поскольку его ещё нужно смонтировать, и соблюсти требования фестивалей на эксклюзивность показа. Чтобы скрасить поклонникам это долгое ожидание, съёмочная группа 25 сентября в киноцентре «Премьер» проведёт мероприятие под названием «Изнанка жестокости making off», где они расскажут про съёмочный процесс и проведут премьеру первого трейлера фильма.