Цукербрин, Путин и хромосомы. Анна Суворова — о художнике-аутсайдере Леониде Луговых

Новая технологическая реальность кардинально меняет привычную образность и эстетику аутсайдерского искусства. В круг тем современных художников аутсайдеров входят проблемы космических полетов, четвертого измерения, телепортации, нашествия пришельцев и т. д.

Меняется и визуальный язык аутсайдерского искусства, связанного с дискурсом науки: с одной стороны, трансформируется визуальность окружающего мира, с другой — сама проблематика взывает к использованию более технологичных, наукообразных подходов и оснований в эстетике рисунков.

Первая известность к екатеринбургскому художнику-аутсайдеру Леониду Луговых (род. 1964) пришла в 1990-е годы. Главный портал об искусстве, действующий в 1990-х годах, GIF.RU, охарактеризовал его так: Леонид Луговых — «самопровозглашенный гений-самородок. Изобретатель „вечных двигателей“ и создатель „Виртуального музея современного уральского искусства“» совместно с В. Давыдовым.

В этой характеристике много иронии, но она точна: в екатеринбургских художественных и академических кругах все знают Леонида Луговых, он посещает выставки, охотно общается с художниками и кураторами, занимается самопродвижением в соцсетях.

История Леонида начинается в маленьком городке Свердловской области Арамиле, а в 1983 г. Луговых переехал в Свердловск. В детстве Леонид жил в Азове Ростовской области. Семья Леонида к искусству отношения не имела, а «что касается школы, то я ее в основном прогуливал», — вспоминает художник. Свой путь в искусство сам Леонид описывает таким образом:

«Художником я стал случайно, хотя всегда мечтал им стать. Вместо Ростовского художественного училища имени Грекова я закончил Рыльское училище гражданской авиации. Потом работал с контрольно-измерительными приборами в различных НИИ и занимался сварочными работами».

Такая нелинейная творческая история — характерная черта личной биографии художников-аутсайдеров.

Чтобы усовершенствовать навык рисования портрета и внести ясность в процесс обучения часто меняющихся преподавателей, Леонид «просил разных преподавателей исправлять карандашами разных цветов»:

«Как художник, известный в художественных кругах, я мог себе это позволить. Кроме того, я просил своих знакомых художников также вносить разноцветные исправления».

Увидевшая это соученица Леонида по колледжу, которая одновременно еще училась и в медицинском училище, однажды сказала об этих разноцветных рисунках, что это не рисунки, а «хромосомы какие-то». Об этом Леонид сделал запись в своем блоге и разместил ссылку, что «Хромосомы — в переводе — цветные тела». Так ситуативно сформировалась концепция «хромосомной живописи», которой Леонид следует по сей день:

«Хромосомный портрет — это портрет плюс хромосомы и генетический код».

Как раз эта идея привлекла Джеймса Бретта — основателя лондонского «Музея всего» и так Леонид стал участником выставки, организованной в московском Музее современного искусства «Гараж» (в 2013 г. — Центр современного искусства).

Позже, в 2014 г., Леонид в своем блоге подробно описывает создание хромосомных портретов. В этих рассуждениях заметно смешение разных смысловых полей и категорий. Возникает некоторый гибрид научного знания, фантастики и новостной повестки:

«Я смотрел их [Олимпийские игры] как соревнования биомашин, как хромосомные соревнования в неофутуристической среде».

Результатом этих телепросмотров и изучения социальных сетей стала серия работ 2014 г. «с биопроцессорами, которые как бы проявляли геометрию взаимоотношений между электронными и биологическими потоками».

Рисунки, сделанные цветными карандашами на бумаге-миллиметровке, представляют из себя некоторую серию, включающую многие олимпийские виды спорта. Фигуры спортсменов схематичны, но изображены с передачей условного объема. В моделировке фигурок использованы цветные карандаши, оттенки которых иногда почти сливаются в некую бурую массу, а порой образуют сложные сочетания красного или синего. В композицию каждого листа включена цветная геометрическая фигура-шифрограмма (линейка, квадрат) с подписанными латиницей буками — «генетический код».

Открыв для себя закономерности создания хромосомных портретов, Леонид начал использовать свои знания «на практике». В 2014 г. на улице Вайнера (пешеходной улице в центре Екатеринбурга) перед Художественным музеем он, используя цифровой фотоаппарат, предлагал желающим делать «работы музейного уровня», рисуя портреты, которые «выявляли геометрию взаимоотношений между биологическими и электронными потоками».

Луговых мыслил создание некоторого невиданного научного гибрида, который он мог зафиксировать в рисунке своим творческим гением. Визуальную составляющую Леонид объяснял тем, что в своем рисовании он подражал «рисовальным кабинам, которые стоят в торговых центрах».

Рекламой новоиспеченному портретисту стал «ЦУКЕРБРИН» — портрет Марка Цукерберга и Сергея Брина, изображение, в котором объединяются черты двух гениев (по мысли Леонида), перевернувших современность. Сам портрет достаточно типичен на творчества Луговых. Это изображение в анфас, композиционно повторяющее фотографии на документы, выполненное цветными карандашами. Педантизм и ученическая неумелость рисунка сочетаются с яркими упрощенными цветовыми акцентами. По краям композиции расположены цветные линейки-шифрограммы «генетического кода».

Часто упоминаемая Леонидом «геометрия взаимоотношений между биологическими и электронными потоками» лучше всего выявляется в «электронно-хромосомных портретах» и «хромосомных портретах-радиоприемниках».

В мир высокой научной теории Леонида Луговых вторгаются масс-медиа. В 2014 г. Луговых создал несколько портретов популярных современников, которые назвал «портретами-радиоприемниками». Одним из наиболее показательных в этой серии — портрет Сергея Брина. Формально этот рисунок схож с «ЦУКЕРБРИНОМ» (за исключением ракурса головы), но смысловые интенции указывают на погружение в контекст массовой культуры.

Рисование на улице Вайнера не достигло своей цели: люди слишком были увлечены движением между торговыми центрами и не замечали ничего, кроме «распиаренных брендов». Поэтому Леонид решает нарисовать, по его словам, «главный российский бренд — Владимира Владимировича Путина».

Луговых делает зарисовки с экрана телевизора, снабжая изображение трансляции федерального канала двумя парящими иконографическими портретами главы государства: слева — святого с вознесенным нимбом в духе художников Возрождения, справа — портретом в императорской короне. Смыслово Луговых приводит образность портретируемого к изображению религиозных феноменов, а именно триединства. Формально портрет также выделяется из общего ряда: он полностью копирует композицию телекартинки, включая эффект ряби и свечения полупроводникового цветного телевизора.

Тот же образ вдохновляет Леонида на создание отдельного портрета президента в императорской короне с полихромным ободом, напоминающим иконографические портреты монархов.

Логику создания своих хромосомных портретов Леонид описывает так:

«Мы живем в мире социальных сетей и цифрового телевидения, в мире генномодифицированных продуктов и генномодифицированных микроорганизмов. Наш мир стремится к симбиозу между цифровыми и биотехнологиями».

И верит, что даже если сегодня его метафизически-хромосомный портрет «не станет брендом», то в будущем его творчество «будет оценено по достоинству».