«Ничего непристойного нет, как ни прискорбно». «АлоэВера» рассказали про «Мужей и Капитанов»

Однажды в эфире «Дождя» музыканты «АлоэВера» назвали себя так: «публичный дом в центральной библиотеке». И не соврали. Героиня Веры Мусаелян в текстах ходит по краешку — совершает безумства, норовит выйти за пределы нормы. Институты морали её порицают, но они явно подустали в погоне за обнажёнкой. Тут же — обнажёнка душевная. Что это — Ахматова сто лет спустя? «Угнала тебя, угнала» — только в два раза моложе? Бунт новой искренности? Это вообще законно?

Частная филармония «Триумф» подходит как раз для таких концертов, очищенных от лишней витиеватости, искренних. Здесь особенно хорошо заходит акустика, выступления a-capella, живые концерты. Неформальное широкое фойе, где ты оказываешься внезапно, только переступив через порог, уже лишает тебя шанса надеть маску светского ценителя музыки. Высокие краснокирпичные стены, которым не нужны ни картины, ни канделябры. Отсутствие выделенной сцены приковывает к ней — боишься потерять всё действие. Ничего лишнего.

Такую как ты, не в постель, не в приличный дом

Красный ковёр, Вера Мусаелян в тренировочных штанах и белых носках. «Толстой написал в дневнике после свадьбы всего два слова: „не то“. Это не про меня. У меня — „то“, — начала героиня. — Но вот это вот всё... Что-то не так, хочется чего-то такого...»

Спектакль-концерт «Про мужей и капитанов» балансирует на грани «чего-то такого». Девушка подобно лирической героине Серебряного века мучительно переживает то, что любовь вошла в привычку, и страшно хочется новой. На этом фоне возникает романтический образ возлюбленного, мысли о преступности собственного существования и чрезвычайная откровенность. Собственно, завязку сюжета можно прокомментировать строчками из песни Веры «Кто вы?»:

«С вами не кружевное, а хлопковое.
С вами можно в разведку,
А я хочу в омут, я хочу в омут!»

На этом конфликте строится повествование, ему подчинены стихотворения Ахматовой и Бродского, переодевания, слёзы, звуки саксофона и, конечно, песни Веры.

«Счастье это неволя, а поэт должен быть вольным», — цитирует героиня Ахматову. Неизвестно, что такое воля в её понимании, потому что пережив своё внутреннее преступление — измену, она начинает переживать любовь к Капитану и снова оказывается в неволе. Героиня надевает длинное чёрное платье, становится подобной волнам, мучительно запускает руку в волосы, то рвёт, то гордо встряхивает.

Образ героини вырисовывается примерно так:

«А такую как ты, не в постель, не в приличный дом. / Ты стоишь обнажённо честная, как свеженький перелом» (Письмо Капитану). И, что важно, героиня не забывает подчеркнуть, что этот парень сильнее, умнее, железней и ей не по плечу. Кстати, это свежая волна — кто ещё в женской песенной лирике признавался, что кто-то там ей не по плечу? Кроме того, в этой погоне героиня забывает саму себя: «Я за тебя продалась бы в порт, / Я шла б на плаху, не зная своей вины» или «Всех рождённых детей я назову твоим именем».

Вера использует простые слова — «сладко, горячо, гладко, плечо». Но их комбинация образует сложный чувственный рисунок. Если поп-музыке мы часто говорим «я тоже так чувствую, но ваш язык дерьмо», то музыке «АлоэВера» — «я тоже так чувствую, но не могу признаться в этом так же просто». Ей могли бы сказать спасибо все девушки любого возраста, говорящие по-русски, ведь взять ответственность за эти запрещённые слова — уже какой-то героизм.

«Я тебя до одуренья люблю.
Я твои следы языком лизала.
Детка, знаешь, я целую петлю,
Которой шею ты мою обвязала».

Можно было бы сказать, смотрите, какие свободные и взбалмошные всходы может дать глинистая уральская почва. Однако в музыке «АлоэВера» есть чисто столичная тональность. Это звук атмосферного города, о котором все говорят с придыханием, который для всех родной. Петербург-Москва. Только прогулявшись по улицам с известными названиями, по мостам с узорными решётками, вдохнув вечер, который один на всех, можно зайти в бар и услышать звук трубы Станислава Ландырева и ритм-секцию Юрия Пушкарёва.

И тут ты приезжаешь в Пермь и встречаешь другое отношение

После спектакля можно просто так подойти к Вере Мусаелян и поговорить с этой маленькой, растроганной поклонниками, невероятной девушкой.

«Пермь для меня до сих пор непонятный город. Мы здесь выступали на Рок-лайне, нас приглашали ещё на какой-то городской фестиваль. Есть города, от которых ты ничего не ждёшь. Думаешь: ну кто нас слушает в Перми? В прошлый раз приехали (в „Типографию“) — был полный зал! Я не ожидала этого. Вышла в платье, поняла, что хочу танцевать, переоделась. В Перми всегда особенно хорошо, поэтому мы выбрали её из других городов. Она умудряется удивить своим вниманием и тем, как она себя ведёт, — тепло, и старается лишний раз не тревожить, никакого галдежа. Как будто мы — что-то хрупкое. Это всегда не сочетается с тем, что я вижу в этом городе, когда хожу по нему, потому что город жёстче и суровее, чем всё остальное. Почти во всех городах России отсутствует красота. Но в кафе и в этой филармонии, внутри — всё как будто не местное».

Вера рассказала, как её встретил «Триумф»:

«Я ничего не знала про „Триумф“ до того, как стала искать площадку. Здесь мне сразу ответили на сообщение, предоставили информацию, Сергей Аристов интересовался, что будет происходить, даже принес ковёр и торшер. Это единственный город, в котором площадка принимала участие в спектакле. Мы настолько неизбалованы, что это привело меня в полный восторг. Мы только что были в „Ельцин-центре“, про который все так красочно рассказывают. Но почему-то, когда ты заходишь в гардероб, тебе говорят: „ну подойди сюда, чо“. И тут ты приезжаешь в Пермь и встречаешь другое отношение».

В своих соцсетях Вера признавалась, что играть спектакли гораздо сложнее эмоционально, чем концерты. После «мужей и капитанов» она подтвердила эту мысль:

«Я больше переживаю за спектакли, потому что концерты — это твой аквариум. Даже если ты упадёшь на сцене, это всё твоё. А спектакль — это образы, герои, уже другая ответственность. Тем более, зрители так внимательны, что не хочется отвлекать их посторонними звуками или движениями».

Мы заметили, что в описании группы часто присутствует определение «АлоэВера» как «бесстыдных». Певица на это отвечает так:

«Я всегда считала,что у нас пуританские тексты. Нас иногда называют „бесстыдными“, потому что мы честные во всём, что мы делаем. Это нашим обществом не принято. Выступать в трусах, делать своё дело плохо — это нормально. Быть честным, говорить то, что ты думаешь — странно».