Анна Фадеева: Если ты хочешь, чтобы в Перми что-то было, то сделай это сам

Анна, «Живая библиотека» работает исключительно на добровольных началах? Что вас побуждает делать проект?

— Я руководствуюсь следующим: если ты хочешь, чтобы в Перми что-то было, то сделай это сам. Мне непонятны люди, которые критикуют городскую жизнь, считая, что в ней не происходит событий, достойных их, но при этом сами они ничего не предпринимают. Считаю, если ты хочешь, чтобы в городе было что-то хорошее, — бери и делай, ничто тебя не должно останавливать. Я работаю в общественной организации, «Живой библиотекой» занимаюсь в свободное время. В нашей команде около двадцати человек, удивительных, профессиональных. Они делают проект вместе со мной: дизайнер, фотографы, PR-менеджер, организаторы, другие волонтёры. В своё время нам помогла привлечь к работе молодых людей организация «Юнпресс-Пермь». Многие волонтёры однажды просто пришли к нам, увидели и сказали: «Я хочу помогать». И до сих пор они с нами.

Какая цель у проекта «Живая библиотека»?

— В первую очередь проект позволяет людям узнавать и лучше понимать друг друга.

Нашему обществу этого не хватает, в нём сегодня преобладает отчуждение, разобщённость. Идея Human Library принадлежит датчанину Ронни Абергелу. Когда ему было 19 лет, его друга на улице ранили такие же 19-летние подростки. Нанесли двадцать ножевых ударов в живот. Его друг и эти люди никогда не встречались раньше, между ними не было конфликтов. Тогда Ронни задумался, в чём причина подобных происшествий. Когда между людьми есть связи, то социальные рамки помогают им взаимодействовать, уважать друг друга, быть терпимее. Для создания таких связей и для нейтрализации явных стереотипов, которые существуют в обществе, был создан проект «Живая библиотека». Мы хотим сделать полезное для людей дело.

Вы занимаетесь этим на общественных началах, бескорыстно. Вы тратите на «Живую библиотеку» своё время и силы. Давайте нейтрализуем сейчас стереотип о том, что в любой деятельности люди ищут выгоду и что альтруистов не осталось.

— Если говорить о моей мотивации на участие в общественном проекте, то у меня, как и у многих молодых людей, это связано с самоопределением, поиском себя, попыткой найти смысл своего существования. Думаю, есть немало людей, для которых смыслом существования является помощь другим людям. Я, как экономист, могу сказать, что в мою функцию полезности входит альтруизм, он мне нужен для существования.

Расскажите, пожалуйста, об истории проекта в Перми.

— В нашем городе проект живёт с 2012 года. В первый раз я узнала о деятельности российской организации «Остановим насилие» в 2011 году. Из Дании, где в 2000 году впервые была проведена «Живая библиотека», проект распространился по всей Европе, он поддержан европейским консулом и активно внедряется сегодня в школах, воспитательных колониях, других социальных структурах. Мне довелось побывать в Москве, я видела своими глазами, как это происходит. Но в Москве я была неприятно удивлена уровнем организации. В «Живой библиотеке» большая нагрузка ложится на волонтёров. Они должны быстро реагировать. Что они делают? Например, регистрируют «читателей» (людей, которые пришли пообщаться), затем выдают им читательские билеты, отводят к «книгам», непосредственно сопровождают процесс общения. Кроме того, они следят за временем и так далее. В московской «Живой библиотеке» читатели терялись, техника выходила из строя, были сбои в расписании.

Когда я вернулась в Пермь, написала создателям «Живой библиотеки» в Данию и попросила выслать гайдлайны — руководство, описывающее, как правильно делать проект. Но никто мне тогда не ответил. Я нашла на сайте несколько методичек. Они стали той основой, с которой я начала работать. Но у меня всё равно оставалось множество вопросов, ответы на которые мы уже искали сами — методом проб и ошибок. Каким образом вести запись читателей, как должны выглядеть читательские билеты, как позиционировать проект, чтобы люди понимали, что это не про книжки и библиотечные полки? Мне повезло. В 2013 году меня пригласили с проектом «Живая библиотека» на конференцию молодёжного профзащитного движения в Москву, куда приехал и сам Ронни Абергел. Мы познакомились и поговорили о проекте. Правда, методичка с тех пор на официальном сайте так и не появилась.

То есть нет отработанных процедур и каждый организатор реализует на месте эту идею так, как он её понимает?

— Думаю, что так. По мере приобретения опыта мы отработали организационные процессы и сами создали такую методичку.

С прошлого года начали проводить «Живую библиотеку» для детей от 9 до 15 лет. Это пермская инновация. Детям мы предлагаем больше именно вдохновляющих историй, знакомим их с разными профессиями.

В этом варианте нет остросоциальных тем: акцент сделан на познавательной стороне, на расширении кругозора подростков?

— Да, мы ищем темы, которые актуальны для детей и подростков. Можем, например, пригласить «книгу» — создателя компьютерных игр. Большинство детей играет в компьютерные игры, но они совершенно не представляют, что за этими играми стоит, кто их разрабатывает.

Чем ещё отличается формат «Живой библиотеки» в Перми от того, как это организовано в других странах и городах?

— В принципе, везде алгоритм одинаковый. В каком-то смысле это социальная игра. Люди могут и просто так общаться с незнакомыми людьми. Мы же создаём комфортную атмосферу, ситуацию игры. Приходя в библиотеку, ты не знаешь ничего про человека, с которым будешь общаться, только его короткую цитату и его название. Людям становится интересно, они приходят поиграть.

В Европе есть практика проведения живых библиотек на рок-фестивалях, потому что там высокий градус агрессивности и большое количество людей.

Место для проведения библиотеки вы выбираете сами? По какому принципу?

— Каждый раз «Живая библиотека» проходит в разных местах. Это другая моя миссия — знакомить горожан с городом и теми местами, куда они могут свободно прийти, чтобы с пользой провести время. Поэтому чаще всего площадок мы не повторяем. Проводили проект в различных городских библиотеках, в университете, в педагогическом колледже... Требования к помещению серьёзные: нам нужно разместить 15 групп людей, которые не должны друг другу мешать. Должна быть зона ожидания, зона регистрации. Главное, чтобы людям было комфортно.

Вы профессионально занимаетесь проектной деятельностью?

— Я профессиональный дилетант. Когда училась в Высшей школе экономики, то на втором курсе стала сомневаться в выборе профессии. Тогда только появились соцсети. И мне хотелось сделать что-то полезное. Я создала группу «ВКонтакте», где предложила собирать одежду, чтобы отдать её детям в детский дом. На мой призыв откликнулось 15 человек. Они сказали: «Мы тоже хотим отдать вещи, но не просто так, мы хотим сделать ещё и праздник детям». С этими добровольцами мы раньше не были знакомы. Устроили собрание и стали готовить праздник. В тот момент я поняла, что есть достаточно людей, которые так же, как и я, готовы делать что-то полезное.

Волонтёров вы ищете в социальных сетях?

— Да, очень здорово, что есть интернет-сообщества, потому что я застенчивый человек, по полтора часа готовлюсь к каждому телефонному разговору, а вот виртуальное общение даёт мне возможность проявить себя активнее.

Ваш пример вдохновляет, особенно если темами «Живой библиотеки» становятся какие-либо психологические комплексы: застенчивость, замкнутость...

— «Живая библиотека», надо сказать, работает не только со стереотипами, которые есть в общественном сознании. Она не только вдохновляет людей, но ещё и несёт социально-терапевтический эффект. Была ситуация, когда в качестве «книги» к нам пришла многодетная мама. В качестве «читателей» к ней обращались дети из многодетных семей. После их встречи я увидела, что все вышли заплаканные. Я спрашиваю у «книги»: «Что произошло?» А она: «Со мной эти дети смогли поделиться тем, что не решались сказать своим родителям. Теперь им стало легче».

Проект оказывает психологическую помощь?

— В нашей команде работает профессиональный психолог, он помогает во время собеседования с участниками проекта, особенно в сложных историях, когда человеку трудно даётся общение, когда у него проблемы с эмпатией.

Психолог помогает установить контакт между «книгами» и «читателями». По мнению нашего психолога, людям, которые выступают в качестве «книг», участие в проекте не менее полезно, чем тем, кто приходит в роли «читателей». Потому что «Живая библиотека» даёт возможность рефлексии. Ты сам себе задаёшь вопросы: а почему я сейчас на этом месте?.. почему я считаю, что могу делиться своей историей?».

Что побуждает людей участвовать в проекте?

— Само испытание, вызов. Многие люди, имеющие специфический жизненный опыт, например мама ребёнка-аутиста, хотят быть услышанными, хотят, чтобы другие понимали, как обращаться с ними. Как обращаться с ребёнком-аутистом, как с ним взаимодействовать?..

То есть предназначение проекта не в том, чтобы транслировать информацию, а в том, чтобы создавать среду для взаимодействия людей?

— Совершенно верно. То, что происходит на «Живой библиотеке», — это диалог. И нам очень важно, чтобы он состоялся, поэтому мы не зовём тех, кто не слышит. Мне очень нравится, что люди к нам приходят не для того, чтобы спорить. Они приходят, чтобы узнать что-то новое о мире. Для этого нужно быть открытым и доброжелательным. Кроме того, есть темы, о которых не принято говорить. Просто так не подойдёшь к полному человеку, например, и не заговоришь с ним о его наболевшем. А у нас в проекте участвовали полные люди, они были готовы обсуждать эту тему.

Есть ли правила, как задать вопрос, чтобы человека-книгу не задеть, не причинить ему дискомфорт своим вопросом?

— Основное правило: если «книге» не нравится вопрос, она имеет право на него не отвечать. И если «книге» не нравится что-то в беседе с «читателями», она может в любой момент её завершить. На самом деле сложнее заставить человека задать неудобный вопрос. Все очень стесняются. На этот случай мы предлагаем список заготовленных вопросов. Самые смелые вопросы задают дети, взрослые более осторожны, боятся обидеть.

Много ли детей приходит на «Живую библиотеку»?

— Детей труднее вытащить, чем взрослых. Но человек 50 обычно приходят.

В этом году мы первый раз провели проект в Очёре, провели совместно с очёрской детской библиотекой. Часть «книг» искали они сами, а часть привезли мы с собой. Это была история про то, что ты можешь сделать всё идеально и можешь дать другим возможность сделать проект самим... Только он не будет уже таким, каким ты его полюбил. Он будет видоизменён, и это всегда больно.

Больно отпускать своё детище жить собственной жизнью?

— Да, потому что другие люди сделают всё по-своему. Но с этим нужно смириться.

Когда на «Живую библиотеку» приводит интерес, любопытство — это объяснимо, но что приводит читателей к таким «книгам», с которыми связаны острые темы, вызывающие страх, неприятие?

— Это правильный вопрос, потому что на самом деле на острые, проблемные темы приходит, конечно, меньше людей. Обычно самая популярная «книга» — это стрит-арт художник. Вдохновляющие истории всегда популярны. Это то же самое: как лёгкое чтиво отличается от серьёзной классической литературы. Но поскольку мы с каждой «книгой» заранее встречаемся и проводим собеседование, готовя её к общению с посетителями библиотеки, мы гарантируем, что все «книги», которые участвуют в нашем проекте, интересные. Значит, все их стоит послушать. Те, кто работают у нас «библиотекарями», стремятся прорекламировать «книги», которые мало «читают». Они рассказывают о людях-книгах, чтобы люди-читатели могли сделать свой выбор.

Думаю, что встретиться с какой-то острой темой людей побуждает их опыт, ими движет желание разобраться со своими стереотипами. Лично мой самый большой инсайд был связан с историей, о которой я не узнала бы никогда, не будь «Живой библиотеки». Я искала участника, который готов говорить о СПИДе. И нашла парня, который ВИЧ положительный. Когда я стала общаться с ним, мой мир перевернулся. И сейчас мы очень дружим, общаемся, помогаем друг другу. Хотя, казалось бы, это очень сложная история, трагичная.

Наверное, таких историй вам довелось услышать множество?

— Быть организатором «Живой библиотеки» — значит слушать первым каждого, кто хочет стать «книгой». Всех участников мы интервьюируем вместе с нашей командой.

Случается такое, что человек сам приходит и говорит: «Я хочу быть „книгой“»?

— Да, например, так к нам обратилась девушка, которая работает в службе «Телефон доверия». Часто предлагают себя журналисты и фотографы, но я их не приглашаю, потому что... Мало кому интересно с ними общаться, как правило.

Вы эмоционально воспринимаете, если что-то идёт не так?

— Конечно, потому что всем обещаешь. Волонтёрам, что всё будет классно. «Книгам», что их придут читать. Читателям, что будет интересный контент. У меня есть комплекс отличницы. Мне надо, чтобы меня похвалили, сказали, что я молодец.

Несмотря на то что это общественный проект, степень ответственности велика. И ответственности социальной. Правда, у нас ещё ни разу не было серьёзных организационных проблем. Бывало такое, например, что «книга» не пришла, заболела.

Была история, когда дважды на «Живую библиотеку» не пришёл цыган. Я специально ездила в цыганский табор знакомиться с ними, пригласила их принять участие в проекте. Мы устроили чаепитие, во время которого я рассказала, в чём замысел нашей библиотеки. Цыгане загорелись: «Так здорово, а ещё устройте нам концерт! Мы все на музыкальных инструментах играем, поём. Мы будем рады выступить». Я согласилась организовать концерт, если сначала нам с ними удастся поработать на «Живой библиотеке». Девушка-цыганка, которая была готова участвовать, не пришла.

Может быть, табор на время проведения «Живой библиотеки» ушёл?..

— Цыганская тема поразительна! Мы почти ничего не знаем о жизни цыган. Девушки в таборе, как правило, выходят замуж в 12 лет. И они больше не учатся в школе, им нельзя работать, они полностью исключены из социальной жизни. Я общалась со старостой табора — это женщина, и она говорила, что за всё время её жизни ни один человек из их табора не ушёл, то есть они так и живут своим замкнутым сообществом. Несмотря на то что уже дважды мне не удалось эту тему представить, я не оставляю надежды.

С какой периодичностью проходят сессии «Живой библиотеки»?

— Из-за того, что у нас нет никакой структуры, мы никому ничем не обязаны. Проект организуется тогда, когда у нас есть вдохновение и время. Мы сотрудничаем со многими городскими библиотеками. У нас были обязательства провести пять «Живых библиотек» в течение трёх месяцев, когда Пермская краевая детская библиотека им. Кузьмина в рамках проекта «Город — это мы» получила грант.

В остальном при выборе даты проведения встречи я ориентируюсь на площадку, куда нас приглашают. Иногда социальный запрос настолько громкий, что отказаться невозможно.

Достаточно ли вашему проекту оставаться на общественных началах? Нужна ли «Живой библиотеке» поддержка со стороны властей города, меценатов, спонсоров, партнёров?

— Мне бы хотелось, чтобы организация проекта со временем вышла на более упорядоченные рельсы. Я вижу большой потенциал для развития нашего проекта. Мы могли бы сотрудничать с воспитательными колониями, социальными службами. Мне хочется двигаться в этом направлении. Возможно, в будущем «Живая библиотека» может стать общественной организацией. С другой стороны, в мире существует опыт коммерциализации проекта «Живая библиотека», когда такая форма становится частью корпоративной культуры, командообразующим элементом предприятия.

А дополнительные ресурсы — это дополнительные ресурсы. Если они найдутся, можно будет делать ещё больше. Например, мы разработали брошюру с руководством по организации «Живой библиотеки». Этой методикой может воспользоваться любой желающий. Но пока мы не можем издать эту брошюру, тиражировать её. Или, например, мы могли бы проехать по всему Пермскому краю с нашими живыми книгами и научить других, как организовать такой проект у себя в городе.