Сергей Червяков: За три года работы нашей школы из Пермского края уехала только одна девочка!

Задача школы — воспитание спортсменов для Центра спортивной подготовки Пермского края. А в будущем — и для сборной России. Благодаря этой школе юные спортсмены Прикамья имеют возможность повышать своё спортивное мастерство. Об этой школе мы и поговорили с Сергеем Червяковым.

Сколько у вас сейчас видов спорта культивируется в школе?

— На данный момент — девять.

Какие?

— Базовые: лыжные гонки, биатлон, прыжки на лыжах с трамплина, двоеборье, легкая атлетика, плавание, гандбол, кусочек греко-римской борьбы, конный спорт. Будет ещё фехтование и фигурное катание.

Получается, одиннадцать видов спорта. Это же тяжело...

— Ну, конечно, тяжело, это непросто, но когда с федерацией и тренерами выстраиваешь нормальные отношения, не обещая лишнего, говоря, что вот это можем, вот это не можем, где-то неплохо получается. Вот в тех же лыжных гонках. Три года мы работаем, а никто не ругается, не оспаривает, в прошлом году календарь запредельный был, насыщенный соревнованиями. Причём там Игорь Овсянников, как президент федерации школьного спорта, подключался. И как коммерсант, кстати, тоже.

Что за федерация школьного спорта?

— Школьные мероприятия как раз ближайший наш резерв, хотя мы как школа олимпийского резерва должны набирать более 30 % — это верхний слой спортсменов, группы спортивного совершенствования и выше. Вся подготовка делится на определённые этапы, она регламентируема российскими стандартами, и вот это наши клиенты, то есть член сборной края — фактически участник краевой школы. Поэтому контингент в основном вот такой. Ну, и смотрим опять, раз мы везде в территориях присутствуем, то есть пытаемся преемственность вида спорта сохранить. Если биатлон сейчас на верхнем эшелоне, но никого нет, кроме Клячина...

Почему, кстати?

— Это проблема в масштабах страны. Тюмень предлагает какие-то ресурсы более интересные, люди туда и уезжали. А мы говорим, что этого не можем предложить, но у нас есть хороший резерв, то есть каждый год, если все гонки взять, на второй год работы приехало много лыжников в Тюменскую область, они приезжают на показательные соревнования в марте в Сметанинске, они традиционные, где идёт зачёт между территориями и спортивными учреждениями, СДЮСШОР и прочие. Мы были первый раз шестые. А последние 2 года мы первые, и на предыдущей Спартакиаде школьников мы были 13-е, а на этой — третьи. По мальчикам вообще выиграли. У нас есть Казаринов Егор, березниковский парень, тренер пришёл и говорит: «Что делать, нас в ЦСП не берут, дома условий нет, Тюмень зовёт». Мы говорим: «Давайте попробуем здесь». А парень вообще по рейтингу прошлого года № 1 в стране по своему возрасту.

Я правильно понял, что ваша школа — прослойка между ЦСП и сборными России? Есть муниципальные школы, потом ребёнок приходит к вам, потом в ЦСП?

— Как минимум — в ЦСП, как максимум — в Сборную России.

Сразу в сборную, минуя ЦСП?

— Да, по этому году у нас Казаринов сразу в сборную попал, минуя ЦСП.

Вы предоставляете какие-то условия, ребята здесь у вас тренируются?

— Мы смотрим, где чего не хватает, перераспределяем спортивный поток в виде инвентаря и сборы. Не секрет, что муниципальные школы закладывают бюджет. Выезды на соревнования берёт сама федерация, а самый главный момент — учебно-тренировочные мероприятия. Они либо у себя на месте, либо мы что-то придумываем. Построили в Чайковском огромный комплекс. Наполнить его одними ребятами из Чайковского нереально. Мы со всей территории аккумулируем лучших спортсменов, предоставляем возможность тренироваться в Чайковском.

То есть вы их финансируете?

— Да

Тот же Казаринов за счёт вас везде ездит?

— Да, наша задача, когда мы выходим на федеральный уровень, что он едет за федеральные деньги, то есть мы сделали свою работу.

Вы его выпустили, отдали на попечение другим федералам?

— Да, соответственно, мы не несём никаких затрат по нему, мы берём другого мальчика на это же место, его дальше поднимаем. Егор продолжает числиться здесь, у нас в школе, потому что он МС выполнил, т. е. соответствует критериям школы. Самое важное, что дети на местах уже видели, что он пришёл к нам в школу, получил начальное образование, потом получил разряд, видят, что перед ними спина Казаринова, стремятся за ним. То есть их уже не палкой подгоняешь, не пряник показываешь и говоришь, что мы дадим тебе супер-экипировку и ты всех сделаешь, это уже априори. Мы должны этим обеспечивать согласно федеральным стандартам. Мы собрали тренерский совет школы совместно с федерацией и говорим: «Прошли краевые соревнования. Кто у нас на что-то претендует, кого берём?». Согласовали, взяли, обеспечили подготовку.

То есть вы клуб ЦСКА в рамках Пермского края?

— Я бы по-другому охарактеризовал. Спортсмен, занимаясь в обычной школе, понимает: лыж нет, он напрягается первый год, покупает лыжи, на следующий год — ботинки, потом — палки. Лыжи устарели, он стоит на месте, не прогрессирует, теряет время, а тут же всё молниеносно: ты показал результат, значит, в шоколаде. Не показал — либо заканчиваешь, либо на этом уровне болтаешься. А тут сразу: держи комплект, либо ты готов работать и работаешь, и показываешь результат, либо...

Не секрет, посложнее стало в стране, и мы говорим кому-то: ребят, не получится отправить туда. Они с пониманием относятся. Где-то родительские средства используют, где-то внутренние резервы. Уже понятно, что мы больше в территории находим точки тренировочные. Это гораздо интереснее и важнее для самих точек развития. Сейчас группа одна возвращается со сбора с олимпийского объекта. С чемпионата возвращается Климов, 2-е место в прыжках на большом трамплине, показал достойный результат. Девчонки 1998 года рождения, они уже в десятке, мастера спорта. Тот же Овсянников, представитель лыжной компании, в этом году мы с ним договорились. Он сделал нам 5 комплектов экипировки для ведущих спортсменов. У нас девочка 2000 года попала в эту обойму. Ей привезли экипировку из-за рубежа. Мы какие-то затраты понесли на багаж, и всё. Это большая помощь бюджету. Не каждая спортивная школа может что-то сделать на таком уровне. А дети сейчас получили наисовременнейшую экипировку, которую сборная России получает.

Сколько вы во времени ведёте спортсмена? Сколько он у вас числится, обучается?

— Без ограничения. Если он выполняет нормативы МС, МСМК, мы вправе держать его у себя. Наш продукт — 17-18 лет, мы готовы отдать их в ЦСП, но готовы ли их в ЦСП взять — другой вопрос. Рождается спортсмен хорошего уровня не каждый год.

Вы создаёте условия? Удаётся?

— В рамках школы создаём, хотя у нас немного рычагов. Но идём в министерство, объясняем ситуацию. Были звонки с федеральным министерством по некоторым спортсменам. На Олимпийские юношеские игры у нас два спортсмена, Кузнецов и Казаринов, будут отбираться, а там квота 2+2, чтобы попасть, туда надо выиграть гонку. Состав ограничен. Там такая же борьба, как на Олимпиаду.

Вы же двоеборец. Нет у вас перекоса: «Я буду развивать прыжки с трамплина или двоеборье больше, чем другие виды спорта»?

— Может, есть — подсознательно. Но достаточно взять документы, сколько денег тратим на отделение. Финансового перекоса нет. Прыжки и двоеборье — не массовый вид, в стране дефицит. Все наши спортсмены являются участниками чемпионата и первенства России. Если в лыжных гонках конкуренция острейшая, то есть край пройди, зону пройди, потом на первенство попади, потом на чемпионат. Путь длиннее и сложнее. Если попадаем на чемпионат, то почему бы и нет. С лыжными гонками дружим, с биатлоном тоже неплохо, но проблема со стрельбищем.

У нас его нет.

— Оно у нас есть в Чайковском, мы ориентируемся туда, вывозим туда, но не навозишься туда каждый день ездить. Здесь Чернышёва Венера работает, у неё группы 1-2 года обучения, работаем на «Динамо», здесь не посоревноваться, нужно выезжать. Вроде тренеров много, а условий нет. В принципе, в лыжах условий не так много, у них не надо лицензировать. В любой день приезжаешь, есть тренер. Проще готовить. Опять же с трамплином, обязательно сооружение должно быть. Без него никуда. В последние 2-3 года была программа развития школы двоеборья. По краю ещё 10 трамплинов, кроме Чайковского, действует. В Березниках — 2, в Лысьве — 2. На Кизел получили покрытие, в Кудымкаре, в Ильинском. То есть начальную подготовку можно проходить, не выезжая никуда, поставил на крыло, привёз в Чайковский на хорошие трамплины. Устал от Чайковского — поехал в Тагил. Логистика одна из лучших.

Три года — это маленький срок. Чтобы подготовить хорошего спортсмена, нужно 5-7 лет.

— Да. 6-7 лет — сроки вот такие где-то. Есть трамплин, в тех же женских прыжках, в протоколе всего участниц 15. Из них 6-7 пермских. У лыжников мы провели совет, уже чётко понимаем, кто, куда и зачем по сезону едет. Спокойно спланировали деньги, лишних трат не будет.

Вы из спортсмена превратились в чиновника?

— В функционера. Точнее, менеджер тренировочного процесса.

Насколько сложная работа?

— Работа сложная в том плане, если ты не понимаешь, что происходит со спортивной точки зрения. Документальную и нормативную составляющую можно прочитать и вникнуть, но если ты специалист в этой части, а не специалист в спорте, то это тёмный лес. Мы набирали количество тренеров, сейчас у нас их порядка 57, были у нас и коты в мешках, мы брали, потому что не понимали, кто есть кто. В июле взяли тех, кого хотим. В прошлом году старт был отборочный на юношеский фестиваль, где Казаринов все три дистанции «выкашивает». На каждой дисциплине по 250-300 участников. Все же готовились. Территории Москвы, Тюмени СПб не обделены средствами, понимаем, что они побогаче выглядят. Вот так получилось на Спартакиаде на той же, где он одну гонку выигрывает, вторую друг у него из Челябинска выигрывает, эстафету мы выиграли, тренеры говорят: «Все с нами здороваются, первую гонку выиграли, смотрю, москвичи перестали разговаривать, коситься начали». Потом эстафету бежали, последний этап Егору поручили. Он третьим идёт, на последний бугор заходит, из зоны видимости пропадает, а потом появляется первым. Вот сейчас первый год в сборной адаптируется. Надежды есть, и следующие девчонки появились, Истомина Мария третьей на Спартакиаде была. С 13 места из небытия попасть в призовую тройку на Спартакиаде — это показатель. Ещё и личные гонки выигрывают.

Анаболики, стероиды?..

— Мы этого не применяем. В гостинице, где жили москвичи, по первому этажу проходишь как по больничной палате. Всё это присутствует. Наши это не практикуют.

За 3 года работы были ли ситуации, когда спортсмены уезжали? Говорили: дай мне квартиру, я останусь. Не дашь — я уеду.

— Из Очёра девочка уехала, но не знаю, как дальше она развивалась.

Сколько на попечении человек сейчас?

— 967 человек.

Почти 1000, из этой 1000 только 1 уехала?

— Да.

Это капля не в море, а в океане!

— Вообще случай расскажу. Девочка уехала до школы, потом начала работать, мы шестыми были, потом выигрывать начали, тюменские говорят: «Вы нам в прошлом году не тех продали!» (Смеётся.) На самом деле нет в территориях столько точек роста. Тут и Овсянников посчитал: порядка семи тысяч человек в Пермском крае занимается лыжными гонками. Не везде мы можем увидеть их. Лыжный спорт — один из самых доступных. Задача-минимум — выставить команду на эстафеты через 2-3 года по девочкам и мальчикам. 10-15 лет у нас такие команды не выставляются. Тюмень уже, как НХЛ в своё время, на этом уровне спортсменов выдергивает. Там же такое предложение делают! У нас иной этап развития, по затратам не меньше, даже если человек потом из России не уехал. Мы поставили его на ноги, он чего-то добился.

Перспективы какие у школы?

— Перспективы хорошие, мы в некий другой этап развития должны вступить, в условиях дефицита денежных средств ещё эффективнее поучаствовать в этом процессе. Чайковский есть. Создание своих баз. Ещё одна задача — развитие тех баз на местах, которые мы используем на безвозмездной основе. Там должны проходить соревнования, должна улучшаться материально техническая база. Вот вам пример Нытвы. Там какая-то аномальная зона. (Смеётся.) Постоянно есть спортивный результат. Там моно-школа. Они по наше структуре до нас существовали. В каждом районе есть отделения своей школы, естественно, школа по лыжным гонкам, там 500 человек занимается. Если они в первый год пришли к нам с 5 людьми, через 2-3 года будет 25, они делали доклад летом. С этого года вводится новая программа — женское лыжное двоеборье. Мы ставим «точку», даём специалиста, он начинает смотреть детей, у детей появляется выбор вида спорта. Если ему дано прыгать, то почему нет? Если начнём раньше, то будем первыми в стране. В этом году в прыжках и двоеборье проводится летний Гран-при для детей 12-13 лет! Ни в лыжных гонках, ни в биатлоне этого нет. А здесь FIS присылает предложение: 8 человек — квота. Надо быть дураком, чтобы отказываться. В конце августа — начале сентября мы вывозили команду 8 человек от России, из них 6 человек из Чайковского. Три мальчика и три девочки. Все «СТАРТовские». 2002-2003 г. р. Трамплин — К65, прыгать надо было 50-55 метров, бежать 4 км по спринтерской дистанции по городу, причём в рамках летнего Гран-при — двоеборья в Оберсдорфе, где «турне 4 трамплинов», вот по этим же трассам мы соревновались днём, а они — вечером. Вечером награждение было. Девчонка у нас 2 раза четвёртой была, одна была 5, мальчишка был 9. Общее количество — свыше 70 человек, 12 стран. Девочка, которая дважды была четвёртой, Аристова Ольга, в первый день проиграла 1 секунду 3-му месту, упала на дистанции.

Секунда — это много.

— Знала бы своих соперников, она бы выстроила стратегию, потому что во второй день она гонку выиграла у всех — +25 сек., на трамплине была послабее, но на обычной трассе взяла и выиграла. Это резерв мира и Европы. У нас принято ругать детских тренеров, но вот, пожалуйста, приехали первый раз дети, видно что кто-то в психологии подгорел, а кто-то выдержал и выступил отлично. Это выше всяких похвал. Там были представители FIS. Мы ещй в марте участвовали, там детишки тоже эти были, наших тоже было 4 человека из 6.

Перспективы у нас есть у нашего региона неплохие?

— Одни из лучших в стране, имея такое количество трамплинов и точек роста, где мы можем развивать. Та же Уфа, у них 2-3 трамплина, у них двоеборцы хорошо работают по накатанной, а у нас же было всё разрозненно.

У нас ничего не было.

— Каждый работал как мог. Деньги закончились — либо отдал, либо «похоронил». Дети же тоже понимают, что если он пошёл в тупиковый вид спорта, который дальше его не будет поднимать наверх, он же не пойдёт туда. А сейчас они видят, что в лыжными гонками, биатлоном занимались 12 человек в первый год, а сейчас уже 60. Люди из фигурного катания приходят туда. (Смеётся.) Условий особых нет. Желание есть. Опять же футбол — хороший вид, максимально охватывает население, но мы понимаем, что лучше играть в футбол в Краснодарском крае, где тепло чуть больше. Летом хорошо, а сейчас у нас 9 месяцев зима, а дальше — ещё сложнее. А в зимних видах наоборот: чем выше уровень нашего спортсмена, тем проще создать условия для подготовки. Вот вам Чайковский: лето-зима, и биатлон, и лыжные трассы, и трамплин, и стрельбище. После 9-го класса — пожалуйста, приезжай к нам! В Пермский край приезжаешь, поступаешь, в рамках школы «Старт» смотрим, кто за какие участки берётся, питание, предоставление зала, обучение. Мы в рамках страны делали такие предложения. Даже пусть будет параллельный зачёт! Приезжайте из других регионов! Дайте специалистов, я могу взять его старшим тренером или консультантом, пусть он ведёт эту группу. Собрали всех способных, дали обучение, проживание, дали возможность тренироваться, конкуренция поострее, и рост пойдёт. Лыжники создают сами себе конкуренцию, когда их там по 800 человек участвует. Там даже призывать ни к чему не надо.

Что касается обеспечения. В первые года не так было. Никто в очередь не вставал. Везде надо было поехать поговорить, убедить. Все с недоверием: «А что вы дадите?». «Зарплату тренеру». «Инвентарь?» «Дадим!». Овсянников во время оказался рядом, и мы смогли первые годы весомые вливания сделать по этой теме. Тренеры приходили пенсионного возраста, говорят: три раза в жизни получал инвентарь. Первый — в СССР, второй в ЦСП. И сейчас — охапку от вас на всю группу, лыжи, ботинки, палки. Это нормальная рабочая обстановка. Дай бог, чтобы она как можно дольше сохранилась. Сами лыжные гонки — базовые для зимы, самые многочисленные — больше 200 человек. Буквально на прошлой неделе собирали тренерский совет, посмотрели: из тренеров, которые работают в лыжных гонках, один человек не у нас.