«Настал декабрь, и у всех разом сократились заказы...»

Год назад один из основателей дома моды «Сапфир», Александр Мерзляков, решил испробовать на пермской публике модель воркплейса. В «Сапфире» дизайнеры одежды, швеи и портные могли приобрести абонемент резидента и получить доступ к рабочему месту со швейными машинами, оверлоками, манекенами и уютной примерочной. Место было по-настоящему стильным и комфортным. Поначалу от клиентов буквально отбоя не было. Но, несмотря на первый успех, меньше чем через год Александру и его коллегам пришлось, что называется, свернуть лавочку.

Александр Мерзляков согласился рассказать корреспонденту «Звезды» о том, почему закрылся бизнес, ещё недавно обещавший стать прорывом в сфере моды.

Александр, расскажи для начала про идею воркплейса. Как вы на это решились?

— Задумывая воркплейс, мы решили применить на пермской земле столичный опыт. Когда мы открывали своё дело, воркплейсы, работающие в Москве, Санкт-Петербурге и Тюмени, уже снискали популярность. Идея в том, чтобы создать пространство для дизайнеров, где есть всё необходимое для работы с клиентами. Расчёт был на людей, шьющих на заказ, и дизайнеров одежды, которые не могут позволить себе своё ателье, потому что это дорого и сопряжено с разного рода управленческими вопросами, такими как бухгалтерия, куча бумажек, согласований... Да и дома работать не всегда удобно. Пермский воркплейс стал полностью готовым ателье, где каждый из резидентов был сам себе начальник.

Что привлекало резидентов, как ты их называешь, в таком формате работы?

— Такой формат работы очень удобен для творческих людей. В воркплейсе они платили только за аренду рабочего места, на котором всё было готово для работы и встреч с клиентами. То есть каждый резидент воркплейса получал в своё распоряжение пространство, где был раскройный стол, швейные машины, оверлоки, манекены, а также интернет, уборка, чай и кофе. Очень удобно.

Когда был пик активности у воркплейса?

— Пик активности мы зафиксировали в конце ноября 2014 года. Затем настал декабрь, и у всех наших резидентов — у всех разом! — началось сокращение заказов. К тому же все понимали, что далее будет январь — «не сезон» по пошиву. В общем, резкий спад пошёл примерно с середины декабря, и с тех пор мы так и не смогли по финансовым показателям вернуться на прежний уровень. При этом количество клиентов увеличилось. То есть люди стали заказывать больше, но их заказы стали гораздо дешевле.

А если говорить о том, как всё начиналось, то какие были цели? Через сколько планировали выйти на безубыточность?

— Изначально мы думали, что выйдем на безубыточность в течение трёх месяцев. Затем поняли, что бизнес-модель — в том виде, в котором мы её получили, купив франшизу, — не работает в регионах. Мы стали её корректировать. Воркплейс полностью окупился в ноябре — нам не пришлось привлекать дополнительные средства на аренду, зарплаты и прочие расходы. Ну, а затем, как я уже говорил, наступил резкий спад.

Насколько сложно было принять решение о закрытии? Что послужило последней каплей, толчком к этому?

— Решение о закрытии принять было достаточно сложно, хоть энтузиазм у нас уже и поиссяк. Мы переживали за наших клиентов, за их судьбу и сначала решили просто сделать воркплейс меньше — переехать в другое помещение. Но и это нам не удалось, к сожалению. На самом деле, мне не хочется так много говорить о том, чего уже нет. Да, идея была отличная, всем нравилась. И нам нравилась. Но она не приносила достаточной отдачи. Мы вложили в это дело душу, но бизнес есть бизнес, и с этим ничего не поделаешь.

Как сложилась судьба воркплейсов в других городах? Какие там тенденции?

— После нас открывались и другие воркплейсы. У них была такая же франшиза, как и у нас. Как сейчас идут дела, к примеру, у московского воркплейса, я, если честно, не знаю. В Санкт-Петербурге дом моды открывается во второй раз. Правда, уже в другом, более скромном, помещении. В Тюмени и Уфе воркплейсы моды закрылись. В Новосибирске дом моды тоже переехал на площади, которые в разы меньше.

Можешь ли ты с высоты своего опыта сейчас сказать: были ли какие-то недочёты в бизнес-модели воркплейса?

— В целом это неустойчивая бизнес-модель. И я бы по возможности её доработал — особенно для регионов. У нас всё по-другому. К примеру, если есть текучка в Москве, то резидентов и клиентов там много, а в регионах клиентская база для дома моды в разы меньше. Отсюда нестабильность. В регионах воркплейс может чувствовать себя уверенно только в том случае, если не зависит ни от образовательных курсов, ни от резидентов. Это должна быть целая экосистема. И наличностью стоит запастись на несколько лет вперёд, чтобы утвердить в сознании людей мысль о том, что воркплейс — это хорошо. Так что за то время, пока существовал этот бизнес, я понял, что мне гораздо интереснее заниматься ярмарками и ивентами. Я в этом направлении и буду двигаться. Сейчас работаю над двумя крупными проектами, о них вскоре услышит весь город.

Нет страха за новый вид бизнеса? Не постигло разочарование?

— Я чётко понимаю, что каждый день какие-то бизнесы закрываются. И каждый день открываются новые! Поэтому следует переварить все уроки и знания, которые ты получил от своего закрывшегося предприятия, и идти дальше с улыбкой. Нынешняя экономическая ситуация, несомненно, чувствуется, но она не является критичным фактором, способным помешать продвижению моих новых проектов.