Леон Кейн: Perm, I See You

Сегодня в рубрике «Пермь, я тебя вижу» рулит англичанин Леон Кейн (Leon Cain) — член гильдии режиссёров Великобритании, актёр, продюсер, сценарист, музыкант и исследователь английских диалектов и наречий. А компанию ему составят журналист Наталия Мухина, фотограф Анастасия Яковлева и переводчик Маргарита Логинова.

13 МАЯ. СРЕДА. ЦУМ.

Гость из Великобритании назначил встречу на лесенках ЦУМа. Очень шумно, много народу. Но Леона легко разглядеть в толпе по размашистой походке и широкой открытой улыбке.

Леон, почему наша прогулка по Перми начинается у ЦУМа?

— Это очень просто. Во-первых, все знают, где находится ЦУМ. Во-вторых, это одно из основных в вашем городе мест, где назначаются свидания. В-третьих, здесь пересечение двух главных улиц. Центральная развязка, через которую проходит очень много общественного транспорта. И я решил: почему бы нам не встретиться именно здесь? А ещё... я рядом живу!

Леон предложил прогуляться по улице Ленина до «Театра-Театра», который в его пермской жизни играет большую роль.

Как вы оказались в Перми?

— Я приехал в ваш город три года назад, чтобы сотрудничать с пермским языковым центром. Сейчас я работаю в школах Пермского края. У меня свой проект, концепция которого в том, чтобы дети изучали английский язык посредством театра и, наоборот, познавали театр с помощью английского языка. Кроме того, я работаю в пермских театрах. Например, совсем недавно состоялась премьера моего спектакля «Мулен Руж» на «Сцене-Молот». А чуть ранее там же я ставил пьесу Питера Шеффера «Амадей». Конечно, моя основная работа — это режиссура, но я выступаю и в качестве актёра, и в качестве постановщика по свету, занимаюсь музыкальным и художественным оформлением спектаклей.

Сделав несколько шагов от ЦУМа, мы наткнулись на преградившие наш путь столбики, которые отделяют проезжую часть от пешеходной.

— В Лондоне тоже много подобных ограждений, но у нас они ограждают не просто тротуары, а целые пешеходные улицы, которых в столице Великобритании великое множество. Эти улицы нужны, чтобы в центре было меньше машин и пешеходы могли передвигаться в безопасности, спокойно наслаждаясь красотами города. Ведь только пешком можно полностью оценить пространство, которое тебя окружает. Правда, это палка о двух концах, так как люди порой не могут попасть в центр Лондона на машине из-за слишком большого количества пешеходных улиц. Но, на мой взгляд, такой подход защищает архитектурные памятники от загрязнения и даёт людям свободу наслаждаться окружающей архитектурой без каких-либо помех. Я замечаю, что люди в Перми тоже очень любят гулять. Это хорошо, полезно для здоровья. И хорошо, что у вас тоже есть вот такие ограждения, надо бы, чтобы их было побольше.

У нас эти столбики устанавливают ещё и для того, чтобы пермяки не парковали свои автомобили там, где должны ходить люди.

— О! А в Англии в центре вообще нигде нельзя парковаться! Есть, конечно, места, где можно оставить автомобиль, но за это надо платить деньги, и немаленькие. Четыре фунта в час в центре Лондона — это, если перевести на ваши деньги, более 300 рублей. В Лондоне уже все привыкли к такой системе: ты оставляешь свою машину за пределами центра и дальше едешь на автобусе. Но, если честно, люди в Англии не очень любят ездить на общественном транспорте, потому что проезд тоже стоит крайне дорого. 30 минут на автобусе — 12 фунтов. Давайте посчитаем... Почти тысяча рублей. Конечно, гораздо дешевле ездить на своей машине. А я предпочитаю вообще передвигаться пешком. И выгоднее, и полезнее.

Вы уже три года живёте в Перми. Нравится ли вам, как у нас устроено движение в городе?

— У вас неплохо развита транспортная и дорожная инфраструктура. Можно откуда угодно и куда угодно уехать. Автобусы идут во все концы города. И они идут постоянно, друг за другом. В Англии по-другому. Там автобусы ходят строго по расписанию, поэтому надо подходить на остановку к определённому времени, или вы рискуете простоять в ожидании автобуса целый час. Конечно, в Перми, если ты хочешь доехать до Гайвы или до какого-то другого отдалённого района, приходится ждать автобус дольше, но всё равно это здорово, что добраться на общественном транспорте можно куда угодно. И большинство людей в Перми использует общественный транспорт, потому что это доступно и удобно.

Мы не спеша идём по улице Ленина мимо витрин магазинов. Леон с удовольствием комментирует то, что видит.

— Я много путешествовал по миру, и Пермь очень сильно отличается от всех других городов, где я побывал. Ну, например, в Англии и Америке в магазинах очень большие витрины, через которые можно увидеть всё, что находится внутри, что продаётся, включая интерьер самого магазина. В центре Перми ещё можно встретить достаточно открытые магазины. Но пройдёшь чуть дальше — только дверь и надпись. Когда я только приехал в ваш город, то не отличал супермаркет от аптеки. Я не мог понять, куда мне заходить. Ведь я не понимал по-русски ни слова. Первое время я просто заходил во все магазины подряд, чтобы найти то, что мне нужно. Но это было и полезно, потому что сейчас, если мне хочется купить мясо или пряжу, я знаю, где находится магазин с мясом или пряжей. (Смеётся.) А ещё в Перми можно зайти в магазин, купить себе пару носков и тут же захватить пару сосисок. Я считаю, что это часть русской культуры.

За разговорами на магазинные темы мы дошли до культурно-делового центра, рядом с которым находятся огромные каменные клумбы. На одной красуется жёлтое граффити.

Леон, как вы относитесь к граффити, к их обилию на стенах пермских домов и заборах?

— В Англии не так много граффити на стенах, как в Перми. У нас даже существует специальная полиция, которая борется с художниками, которые портят облик города. Кроме того, здания в Англии покрывают специальной краской, на которой просто невозможно ничего нарисовать. А на южном берегу Темзы, рядом с Национальным театром, есть специальное место, отведённое для граффитистов. И оно огромное. А правило всего лишь одно — не рисуйте на уже существующем граффити. Там рисуют как профессионалы, так и любители. И, конечно же, там рисует самый известный английский граффитист Бэнкси. Это художник, который выражает через рисунки свою гражданскую позицию. По поводу этого граффитиста идёт много споров: хороший он или плохой, полезно ли то, что он рисует на стенах, или нет. В прошлом году был интересный случай. Он что-то нарисовал на одном городском здании, и власти просто вырезали кусок стены и построили на этом месте новую стену. Когда они закончили свою работу, Бэнкси вернулся и на том же месте опять нарисовал своё граффити. Власти снова вырезали эту стену, но на этот раз... Её продали и заработали миллионы.

Мы остановились рядом с полуразрушенной клумбой. Показалось, что это зрелище подпортило Леону настроение.

— В Англии такого не увидишь. Англичане содержат свои города в порядке. У нас даже проводятся национальные конкурсы на самый красивый город и самую красивую деревню. И все стараются украсить свой родной город, содержать его в чистоте и порядке, чтобы выиграть этот конкурс. Но здесь, в Перми, я понял такую вещь: для уличной работы у вас слишком мало времени, поэтому она должна делаться быстро. Потому что у вас шесть месяцев холодная зима, два месяца дожди, месяц ужасной серой слякоти, и только чуть-чуть времени, как сегодня, когда светит солнце и прекрасная погода. Конечно, в минус 35 никто в мире не захочет работать, тем более — ремонтировать клумбы. Так что, я думаю, рабочих можно простить, не такая это большая проблема. Хотя... у какого-нибудь парня эта работа заняла бы не более часа.

То есть вы предлагаете заняться ремонтом кому-нибудь из пермяков, раз у специальных служб руки не доходят?

— Знаете, у нас в Великобритании это категорически запрещено. Если бы в центре Лондона я стал ремонтировать городскую клумбу, то ко мне подошёл бы кто-то из представителей власти и сказал: «Зачем вы это делаете?! Это ведь наша работа!». Но я считаю, что если люди хотят сделать что-то на благо своего города — почему бы и нет, если это украсит город?

На перекрёстке улиц Ленина и Куйбышева мы остановились в ожидании зелёного сигнала светофора. По реакции Леона видно, что к этому перекрёстку у него особое отношение.

— В Перми зелёный свет для пешеходов горит очень мало. Например, вот на этом переходе через улицу Ленина людям приходится бежать изо всех сил, чтобы успеть вовремя перейти и не оказаться под колёсами автомобилей. Я часто помогаю пожилым людям перейти здесь дорогу. Потому что в момент, когда зелёный свет заканчивается, они ещё на середине дороги и машины начинают им сигналить, мол, давайте быстрее, быстрее. Не понимаю, почему нельзя сделать зелёный сигнал для пешеходов дольше, чтобы можно было нормально перейти дорогу.

Мимо нас проскрипел, поворачивая на улицу Куйбышева, старенький трамвай.

Леон, вы ездите на трамваях? Можем сравнить наши с английскими?

— В Англии ездят только новые вагоны. Дело вот в чём. Много лет назад этот вид общественного транспорта был у нас очень популярен. И трамваев на улицах было слишком много. В результате они стали причиной огромных пробок. Трамваи решили убрать. Тогда стало слишком много машин, но и пробки никуда не исчезли. Трамваи вернули. И сейчас у нас ездят комфортабельные, новые, дорогие вагоны. Трамваи, на мой взгляд, — наилучший вид транспорта. Хотя бы потому, что не загрязняют воздух. Но пермские трамваи слишком часто ломаются. Когда я оказался в вашем городе впервые, мне надо было добраться на трамвае до Цирка. Едем, едем — и вдруг вагон неожиданно останавливается на «Разгуляе». Водитель что-то сказал, и все вышли. Я думал: во-первых, что же этот человек сказал; во-вторых, куда все ушли; в-третьих, что мне-то теперь делать. Когда я вышел на улицу, то понял, что трамвай сломался. Стал ждать, когда его отремонтируют. Ждал целый час. Потом снова сел в этот же трамвай и проехал, как оказалось, всего одну остановку. Это потом я понял, что у вас никто не ждёт, когда трамвай снова отремонтируют. Люди идут пешком, ловят такси или пересаживаются на автобус. Но в тот первый раз я не знал, что делать. Я знал только, что этот трамвай должен довезти меня до Цирка, поэтому стоял и ждал, когда он снова поедет. Но это такая вещь, к которой привыкаешь. Теперь я знаю, что делать, если трамвай сломался. (Улыбается.)

Мы пересекли улицу Куйбышева и продолжили наш путь мимо здания Законодательного собрания, вдоль велосипедной дорожки.

— У вас много велосипедистов и слишком мало велодорожек. Я знаю всего лишь одну. Вот эту — вдоль улицы Ленина. А в Англии каждый город имеет целую сеть велосипедных дорожек. Обычно они располагаются вдоль проезжей части. И эти дорожки только для велосипедистов. По ним больше никто не ходит и не ездит. Это строго контролирует полиция. Ещё в Англии везде висят дорожные регистраторы. И всех нарушителей, что ездят по велосипедным дорожкам, фотографируют, регистрируют номер автомобиля, а затем штрафуют. Кроме того, у нас качество велодорожек очень хорошее. Впрочем, в Англии качество всех дорог очень хорошее, не как в Перми. Правда, некоторые англичане недовольны, что власти делают специальные дорожки для велосипедистов, хотя те не платят дорожный налог. Но я считаю, что велодорожки — это здорово. И то, что у вас они стали появляться, — это очень хорошо.

Мы проходим мимо той части эспланады, где несколько лет подряд в июне проводили фестиваль «Белые ночи в Перми».

Леон, можно ли назвать нашу эспланаду уникальной?

— В Англии тоже много таких открытых мест, но они огорожены. Например, в Кембридже есть огромный парк, где вы можете прогуляться. Там проводятся различные фестивали и массовые мероприятия. Этот парк, пожалуй, можно сравнить с вашей эспланадой. Но наши места выглядят более милыми и красивыми. Там хочется гулять. Здесь у вас тоже было красиво, когда проходили «Белые ночи», в которых я, кстати, тоже участвовал. Так же на этом месте красиво зимой, когда строят ледовый городок. Всё остальное время здесь уныло. Такое пространство, как это, надо использовать. Но не в смысле застройки. Летом здесь можно сделать центр для пикника. Снять верхний слой этой неухоженной земли, высадить новый газон, посадить деревья, поставить скамеечки. Это было бы очень красиво и здорово. Здесь можно было бы сесть и наслаждаться жизнью. Но сейчас здесь печальный пейзаж.

А вообще, считаете ли вы наш город красивым и чистым?

— Есть отдельные места в Перми, где действительно очень красиво. Но, мне кажется, в благоустройство вашего города надо вкладывать больше денег, тогда бы он выглядел лучше. А что касается чистоты, то Пермь очень сложно содержать в чистоте. В марте, апреле и мае снег тает повсюду. Вода смешивается с грязью, и на это невозможно смотреть. Осенью такая же ситуация. Идёт дождь и снег, и всё опять мешается с грязью. В эти месяцы, как мне кажется, нельзя сделать город чистым. Но летом Пермь становится чище. Во всяком случае, я вижу, как люди борются с мусором. А ещё очень здорово, что у вас много урн. И, кажется, люди их даже используют. Представляете, в Англии все урны убраны. Все боятся террористов, боятся, что в урну заложат бомбу. Поэтому англичане несут мусор домой. Но я понимаю, что в Перми, если бы не было урн, вряд ли кто-то понёс бы мусор домой, он бы просто оказался на улице. Вот поэтому очень правильно, что у вас так много урн. (Улыбается.)

В некоторых российских городах с грязью борются очень просто: вместо клумб и газонов — сплошной асфальт. Может, нам сделать так же?

— Нет, такого делать ни в коем случае нельзя! Тогда это будет цементный город, лишённый жизни. В Перми зимой и так всё слишком белое, нет ярких красок. Поэтому, когда приходит весна и лето, очень здорово видеть зеленеющие деревья, зелёную травку. Это вдохновляет. И сразу видно, что жизнь вернулась в город. Я понимаю, что за клумбами и газонами сложно ухаживать. Но это того стоит. Мне кажется, зима и весна в этом году были слишком долгими. И теперь каждый новый листочек поднимает мне настроение.

С хорошим весенним настроением мы подошли к главному городскому фонтану перед «Театром-Театром».

Леон, нравится ли вам наша новая городская площадь?

— Площадь очень большая. И я всё думаю: а для чего нужна вот эта часть вдоль улицы Борчанинова? Здесь пусто и ничего нет. Для чего это нужно? Это просто огромное заасфальтированное пространство. Что-нибудь уже сделайте с этим! Фонтан замечательный, но здесь больше ничего нет. Может быть, нужно больше клумб? Постройте здесь сцену, чтобы проводить фестивали. Или поставьте какой-нибудь памятник, чтобы не было так пусто. Или сделайте парковку для тех, кто приехал в «Театр-Театр», и отгородите её от фонтана живой изгородью из кустов или деревьев. Тогда будет и красиво, и функционально. Но только не надо оставлять такие огромные голые места в городе, которые совершенно никому не нужны и не полезны. Идея создать открытое пространства, где люди могут погулять, хорошая, но ведь ко всему надо подходить с умом.

Леон оказался смелым англичанином, он решил босиком прогуляться по нашему новому главному городскому фонтану, не обращая внимания на прохладную погоду.

— Сам фонтан мне очень нравится. Он построен в европейском стиле. Подобные фонтаны есть у нас в Англии — в Манчестере и Ливерпуле. Такие фонтаны можно увидеть во Франции, Германии и Испании. Там только струи повыше, но зато они не танцующие. Жаль только, что светомузыкальное шоу проводят у вас так мало. Если бы каждый день по часу, то это было бы здорово.

Наша прогулка подходит к концу. А нам ещё так о многом хочется спросить у Леона, который полюбил наш город, несмотря даже на то, что он совершенно не похож на Лондон.

Чем планируете заниматься в Перми дальше?

— Хочу открыть театр-ресторан. На первом этаже — ресторан, а на втором — театр. В России люди обычно приходят в театр за 15 минут до спектакля, отсиживают два часа, а потом идут домой. В Англии всё по-другому. Сначала англичане идут в ресторан, где выпивают вина, затем идут смотреть спектакль, а потом снова возвращаются в ресторан, чтобы обсудить то, что увидели. Что-то подобное я бы хотел создать в Перми.

Про театр всё понятно. А как вы связаны с ресторанным бизнесом?

— Я начал заниматься театром, когда мне было пять лет. В пятнадцать мне показалось, что я люблю готовить. И я даже какое-то время работал на кухне. Хотя моя главная страсть — всё-таки театр. Но был в моей жизни период, когда не было театральной работы. И тогда я подумал, что пойду в какой-нибудь ресторан и добьюсь, чтобы меня взяли шеф-поваром. И через два года я стал шеф-поваром в одном из лучших ресторанов Лондона. Это очень и очень тяжёлая работа — по 90 часов в неделю. И у вас нет времени ни на семью, ни на хобби, ни на что на свете. Вы просто застряли на кухне, где очень жарко и сплошной стресс.

Вы готовите что-то из русской кухни?

— Конечно! Борщ, солянка. Сейчас я веду переговоры, чтобы работать в одном из пермских ресторанов, и вас я туда обязательно приглашу, чтобы вы попробовали мои фирменные блюда и рассказали о них пермякам.