Хрущёвки в космосе: как художники, разработчики, дизайнеры и активисты осмысляют советскую архитектуру

Полюбить эти дома всем сердцем мы вас, конечно, не заставляем. Если вы живёте в брежневке, то с высокой долей вероятности у вас на повестке не вопросы эстетики, а какие-то более насущные вещи: например, свыкнуться с вонью из мусоропровода или выяснить, когда починят лифт (никогда). И всё же — такова наша реальность и среда обитания — она во многом делает нас такими, какие мы есть, формирует наши визуальные вкусы и детские впечатления.

Советские «панельки» (позволим себе эту условность, хотя ни брежневки, ни хрущёвки не обязаны быть панельными) сегодня привлекают к себе всё больше внимания — их исследуют, им посвящают целые лектории, их чем дальше, тем больше воспринимают как часть мирового архитектурного контекста. А ещё их осмысляют творчески — и эта тенденция помогает нам по-новому взглянуть на дома, к которым мы привыкли с детства. Поэтому мы собрали для вас несколько примеров такого творческого подхода — в дизайне, живописи, игровой индустрии, литературе и других сферах. Это необычно, местами безумно и всегда интересно.

Картинки и коллажи

Доступный и при этом эффектный способ работы с эстетикой советских спальных районов, хрущёвок и брежневок — разного рода визуальные эксперименты. Пожалуй, один из самых известных проектов такого рода — паблик «Битый пиксель», в котором авторы экспериментируют, соединяя восьмибитную графику и российскую повседневность.

В похожей эстетике выполнена небольшая серия коллажей, которую проект «Яндекс.Недвижимость» выложил в прошлом году по случаю Дня космонавтики. Здесь панельки тоже помещены в необычные обстоятельства, но вместо восьмибитного неба над их крышами — открытый космос.

Если два предыдущих проекта работали со средой, окружающей панельки, то челябинский студент Влад Капичай преобразил сами здания. Он использовал довольно простой приём — с помощью фотошопа наложил цветочный узор на серые стены — но вышло необычайно эффектно.

Художник-иллюстратор Вадим Соловьёв тоже стал известен в сети благодаря серии коллажей. Но в его коллажах всё серьёзнее: он изобразил Петербург, наполненный мутировавшими морскими гадами, гигантскими животными и фактурными стимпанковскими артефактами — то есть, вполне обычный повседневный Петербург. Но среди прочего, у Соловьёва есть работы, посвящённые советским панелькам — одни передвигаются по городу на гигантских ржавых ногах, другие обзавелись прицепными левитирующими двориками. Интересно, что у художника есть и собственная концепция альтернативной истории, звучащая вполне правдоподобно:

Мало осталось свидетельств эпохи Первой Панельной Урбанизации в Советском Союзе. Дело в том, что в период застройки новых районов хрущевками, далеко не все жители окраин были согласны покинуть свои деревянные дома. В такой ситуации поступали просто — поднимали гравиполем старый дом и, прямо под ним, возводили красавицу хрущевку. Потом дом деревянный просто опускали на крышу новому.

Мода и дизайн

В последнее время урбанисты и исследователи города нередко говорят о том, что панельки входят в моду. Они, конечно, имеют в виду моду на исследования советской архитектуры соответствующего периода и интерес к ней, но иногда «мода» трактуется самым буквальным образом. Например, маленький московский бренд Pavluque включил в свою линейку свитшот с панелькой и пишет по этому поводу:

«Построенные в 60-70-х как временное жилье, хрущевки до сих пор формируют облик большинства городов бывшего СССР. Несмотря на то, что сейчас застройку хрущевского и брежневского периода принято ругать, для многих эти дома навсегда останутся мимимишными, потому что там прошло их детство и юность. Свитшот с панельками — что может быть более патриотичным?»

А бренд альтернативной ювелирки Kate Snap за три с небольшим тысячи рублей предлагает серебряное кольцо с изображением нескольких панельных секций.

Kate Snap, кстати, проводит совместные акции (и явно разделяет общую эстетику) с московским дизайнером Никитой Анохиным. Правда, судя по этому интервью, Никита панельки не любит и считает их «болью», которая никому не нравится и с которой приходится как-то справляться. Иначе говоря, его обращение к этим объектам носит терапевтический характер. Тем не менее, Анохин уверен, что панельки следует сохранить как памятник ушедшей эпохе, а в его изделиях всё же чувствуется некоторая симпатия к ним: дизайнер создаёт красивые светильники, шкатулки и кашпо.

Что касается интерьерных решений, дизайнерские кашпо могли бы составить неплохой ансамбль с дизайнерской же плиткой. Такой проект предложила литовская студия Gyva Grafika, когда ей заказали оформление санузла в одном из ресторанов Каунаса. Чтобы ремонт обошёлся малой кровью, а старую плитку не пришлось демонтировать, дизайнеры придумали стикеры, которые превратили плиточную стенку в обшарпанную стену панельки. Эти стикеры и сейчас можно купить на сайте студии.

Пожалуй, одним из самых эстетически безупречных и качественных продуктов, посвящённых советским панелькам на территории СССР и Восточной Европы, стала книга, выпущенная польской студией графического дизайна Zupagrafika. Книга примечательна не только содержательной текстовой частью (она посвящена как самим панелькам, так и их влиянию на архитектуру Европы) и прекрасным подбором фотографий, но и дополнением — картонным конструктором, который позволяет собрать собственную панельку из 164 панелей, рисунок на каждой из которых предельно детализирован, вплоть до цветов на подоконниках. Стоит отметить, что издательство Zupagrafika в принципе специализируется на книгах-конструкторах. В других книгах издательства можно обнаружить модели для сборки многоэтажек из нескольких европейских столиц.

Неверно было бы думать, что с хрущёвками и брежневками сегодня работают только посредством современного дизайна и фотошопа. К этой теме обращаются и художники, работающие во вполне традиционных жанрах. Один из них — Ильгиз Гимранов, в 2017 году представивший свою серию «Хрущёвочки», вся прелесть которой вдохновенно описана на сайте Галереи Евгения Жудрова:

«Открытое Гимрановым направление, „Современный русский пейзаж“, стало явлением в современном искусстве. Построенные в эпоху СССР пятиэтажки лишь на первый взгляд кажутся социальным анахронизмом. На самом деле, это больше, чем дома, они свидетели Оттепели и надежд поколения 1960-х на обновление жизни. Спустя полвека, изображение этой „уходящей натуры“ вызывает у людей светлую ностальгию. Феномен „Хрущёвочек“ в том, что они объединяют миллионы бывших сограждан».

Игровые и художественные миры

Советская архитектура засветилась и в игровой индустрии. Один из самых заметных мобильных проектов, посвящённых панелькам — игра PNLK. Это яркий трёхмерный тетрис, который разработали четверо россиян-энтузиастов. Каждый уровень в нём посвящён городу, близкому кому-то из разработчиков и их друзей. Кстати, очень советуем почитать интервью с создательницей проекта Кристиной Голкиной — можно узнать много интересного о разных типах панелек в разных городах, а кроме того, там есть вот такой любопытный абзац о дворовых играх, связанных с панельными домами:

«Я много играла на стройке, это была девятиэтажная панелька. Каждый двор закрепил за собой этаж, — нашему принадлежал седьмой. Мы там рисовали граффити и всячески охраняли свою территорию. Когда наш этаж пытались занять чужаки, мы их выгоняли — такая была тема».

Тетрисом присутствие советской архитектуры в игровой индустрии не ограничивается. Гораздо дальше пошли прекрасные (и совершенно безумные) разработчики из Kavkaz Sila Games — студии, которой мы обязаны существованием симулятора дефекации и тюремного симулятора под названием «Есть два стула». Эстетика панелек заметна сразу в двух их проектах: «Симуляторе России», где можно пить водку, скакать на медведях и молиться Путину, и «Симуляторе сидения у подъезда», где можно только сидеть у подъезда, а больше ничего нельзя.

Но настоящим хитом в России стала другая игра — «ШХД: Зима» от Ильи Мазо, куда более поэтичная и менее трешовая, чем проекты от Kavkaz Sila. В игре вам предлагается жить в панельке, готовить яичницу, выносить мусор, гулять по ночному двору, выходить за сигаретами в магаз и смотреть в окно на снегопад. Вы одиноки, выхода нет, выиграть нельзя — эффект при этом потрясающий. Не игра, а полноценный художественный проект.

Вообще говоря, игр, преисполненных атмосферы спального района, довольно много — подробный и интересный обзор таких игр опубликован на Fishki.net. А вот литературных и вообще текстовых проектов, посвящённых хрущёвкам и брежневкам, значительно меньше, чем визуальных или игровых. Оно и понятно: панелька может выступить местом действия, но сделать её полноправным действующим лицом той или иной истории куда сложнее. Для этого нужна очень развитая (а иногда — пугающе развитая) фантазия — такая, какой обладали анонимные авторы и соавторы проекта ГИГАХРУЩ, родившегося на анонимных имиджбордах.

Этот продукт коллективного творчества — полноценный и развитый сеттинг, центром которого является гигантская (и, вероятно, бесконечная) хрущёвка неизвестного происхождения. Внутри этой невероятной хрущёвки время от времени случается «самосбор» — явление, никем толком не описанное, но приводящее к катастрофическим последствиям для всего живого. Как сказано в тематической вики, «Способов узнать, что такое самосбор, и при этом не умереть не существует». В общем, вселенная Гигахруща простроена весьма условно, но при этом постоянно пополняется новым историями, любительскими рисунками и другим безумным контентом.

Впрочем, если такой способ интерпретации кажется вам странным, вспомните, например, о гигантском макете хрущёвки под названием «Никита Сергеич», который участники фестиваля самодельных летательных аппаратов Red Bull Flugtag соорудили специально, чтобы запустить с трамплина и утопить в воде. Предела странностям нет, а значит, нет и ограничений для новых идей, касающихся осмысления позднесоветского архитектурного наследия.