Десять лет одиночества. О Егоре Летове, фильме-концерте и памяти

В Перми Егор Летов был трижды. Впервые — 31 мая 2002 года. Афиши обещали группу «Гражданская оборона» в полном составе, но Летов вышел на сцену ДК Ленина один и никому ничего не объяснил (и вообще не сказал публике ничего, кроме финального «спасибо»). Но зрители были в восторге, а кто-то даже озаботился тем, чтобы записать полное видео (оно, кстати, получилось поприличинее многих концертных записей группы).

Через год в том же ДК Ленина состоялся-таки полноценный (хоть и очень короткий) концерт «Гражданской обороны», а третье и последнее выступление группы в Перми пришлось на 17 февраля 2006 года. Оно прошло относительно незаметно и, в отличие от первого концерта, не было задокументировано, да и отзывов о нём почти не осталось. Единственный отзыв на каком-то рок-форуме, который мне удалось нагуглить, начинается словами «Ну, раз никто не ходил, вот вам отчёт».

Вряд ли, конечно, совсем уж никто не ходил (кто-то же вырвал из первых рядов десяток кресел в зале КДЦ, о чём весело сообщается в том же отзыве). Но мы с другом, с которым вскладчину впервые купили два mp3-диска «Гражданской обороны», точно не ходили — ни на этот концерт, ни на предыдущие. Весной 2006 года мы были бедными студентами-первокурсниками, и у нас не было денег на билет. Одна из афиш ГрОб висела прямо на проходной Политеха, мы ежедневно видели её и думали «Ну ничего, сходим в следующий раз».

Спустя два года и два дня после этого концерта стало ясно, что никакого «следующего раза» уже никогда не будет. Такую историю, судя по сегодняшним воспоминаниям в «Фейсбуке», могут рассказать многие мои друзья и знакомые, и для каждого из них она стала уроком. Я, например, с тех пор старался не жалеть денег на концерты важных для меня музыкантов, и к тому моменту, как Ян Никитин, солист моей любимой московской группы «Театр яда», погиб в возрасте 35 лет, я трижды успел побывать на его выступлениях. Но Егора Летова я не увижу никогда — во всяком случае, если говорить обо всём этом в материалистическом ключе.

В этом смысле соблазнительно думать, что фильм «Сияние обрушится вниз», позиционирующийся как фильм-концерт, авторам которого «удалось добиться эффекта полного присутствия», снят для таких, как я, неудачников. Но в этой позиции есть нечто пораженческое: мы же понимаем, что «эффект полного присутствия» — это скорее маркетинговый оборот, и ощутить себя на концерте «Гражданской обороны», сидя в кресле кинотеатра, вряд ли по-настоящему возможно.

Однако попытки перехитрить зрителя и выдать архивный материал за истинную жизнь здесь тоже нет. Просто историческое значение фильма (как бы патетично это ни звучало) — не в том, чтобы дать нам возможность запрыгнуть на подножку уходящего поезда, а в том, чтобы помочь нам смириться с невозможностью этого. За смертью человека всегда следует долгий и тягостный переход из пространства личной скорби в пространство всеобщей памяти.

Я испытывал нечто подобное после гибели уже упомянутого Никитина, когда вышел посмертный сборник его текстов — монохромный и увесистый, как могильная плита. Человек, создавший эти тексты, был для меня уже не только знакомым, с которым ассоциировался шлейф нереализованных совместных проектов и неслучившихся встреч — он был частью Истории, которой останется уже навсегда. Фильм «Сияние обрушится вниз», кажется, исполняет ту же роль, и поэтому он — веха в нашем восприятии Егора Летова. На эту роль вряд ли годились выходившие несколькими годами ранее документалки вроде фильма «Здорово и вечно». Просто потому, что были избыточны: всё, что в действительности нужно знать о жизни и творчестве Летова, интересно, но не обязательно слышать в изложении его друзей и родных. Потому что он понятен до крайности. Не прост, но понятен — и, более того, был вовсе не против быть понятным (не путать с «пóнятым», боже упаси). В его поэзии была заумь, но никогда не было мудрствований.

Он почти не давал интервью журналистам, зато много и охотно отвечал на вопросы фанатов, без проблем рассказывая о своих вдохновителях, литературных и музыкальных аллюзиях или смысле тех или иных строк. Поэтому журналистам все эти годы было нетрудно готовить мемориальные проекты по случаю очередной годовщины: цитаты Летова можно было запросто перекроить в алфавит, а его образ — легко расчленить на отдельные составляющие.

Так что снять к десятилетию его смерти фильм, в котором, по сути, нет ничего, кроме полуторачасовой концертной записи — это, пожалуй, лучшее, что только можно было придумать. Потому что эта история уже совсем не про памятную дату, не про смерть и не про горечь утраты (да имело ли вообще смысл горевать о том, что очередной аквариум с рыбками влился в бескрайний океан?). Продолжать сожалеть о том, что куда-то не успел сходить, чего-то недослушал, не достиг должного уровня сопричастности — это, в конце концов, ужасное мещанство. Фильм, который сегодня вышел на экраны, словно отменяет все эти эмоции, которые только тормозят движение вперёд и никому из нас ни для чего не нужны. На их место приходят другие. И главная из них — оголтелая умиротворённая радость от возможности слушать и лицезреть на экране удивительного поэта, ставшего неотъемлемой частью общей памяти и общей большой истории, в которой каждый из нас навсегда.

***

В Перми фильм покажут в «Премьере» и «Кристалле». С расписанием сеансов можно ознакомиться здесь.