Собрались в суд? Пройдёмте с нами

Не каждый суслик — агроном

Требования к профессиональным медиаторам и к самой медиации суровы и законодательно закреплены. В частности, медиатор должен быть не младше 25 лет, иметь высшее образование, сертификат о прохождении курса базовой медиации и не иметь судимостей. Он не имеет права: быть представителем какой-либо стороны; оказывать какой-либо стороне юридическую, консультационную или иную помощь; осуществлять деятельность медиатора, если при проведении процедуры медиации он лично (прямо или косвенно) заинтересован в её результате, в том числе состоит с лицом, являющимся одной из сторон, в родственных отношениях; делать без согласия сторон публичные заявления по существу спора. Всем этим требованиям соответствует и следует Даниил Попов, тот самый единственный профессиональный медиатор, который сотрудничает с судами Пермского края.

Первый год — бесплатно

Попов получил сертификат в марте 2015 года, пройдя обучение в Уральском юридическом университете. С мая 2015 года он работает на базе Дзержинского районного суда, который бесплатно предоставляет для этого помещение «комнаты примирения». В течение первого года не брал денег за свою работу и Даниил Попов.

Даниил Попов:

— Услуга для края новая. Когда делаешь первую встречу у себя в офисе, приходится долго объяснять, что ты не адвокат другой стороны. А в суде сразу понятно, что я посредник.

Суды нас очень поддерживают, потому что решение споров через медиацию снижает их нагрузку...

Надо было нарабатывать опыт. Это очень интересная работа. Я получил хороший опыт. Судьи увидели результат, и ко мне стали обращаться другие суды.

По закону, судьи должны информировать стороны об их праве на обращение к посреднику. Кроме Дзержинского, сейчас Даниил сотрудничает с Кировским, Мотовилихинским и Свердловским районными судами. По его словам, некоторый опыт уже наработан, но это не значит, что процедура медиации может выполняться по шаблону. Каждый случай по-своему уникален.

— Иногда бывает так, что в рамках одной процедуры медиации прекращается сразу несколько дел. Например, при расторжении брака подаётся сразу несколько исков — о разделе имущества, порядке общения с детьми и так далее. В рамках одной процедуры медиации могут быть решены сразу все вопросы, заключено медиативное соглашение и на основе его — мировые соглашения.

Недавно было дело, по которому удалось договориться о большей сумме алиментов, чем дало бы принудительное взыскание. Отец ребёнка руководит компанией, но официальная зарплата у него всего 15 тысяч рублей. Взысканные с него алименты были бы копеечными. Нам удалось договориться на нормальную сумму, и это было большой победой.

Есть дела, проигрышные с юридической точки зрения. Но, помимо правовых аспектов, у сторон есть и личные отношения. Было дело, когда ветеран Афганистана был выселен собственником помещения по решению суда, но не выезжал фактически, угрожая собственнику физической расправой. Я пообщался с ним и понял, что это в самом деле возможно. Мы договорились о том, что собственник покупает другое жилое помещение с возможностью пожизненного проживания там ветерана. С правовой точки зрения, тут всё решается просто. Но при этом остаются внеправовые проблемы.

Бывают сложнейшие семейные дела, когда очень много имущества. Одно такое дело было в суде больше года, потому что надо было проводить кучу дорогостоящих экспертиз. У нас они решили этот вопрос за месяц.

Было дело на том этапе, когда решение суда уже состоялось, с человека взыскивали деньги, но на этапе исполнительного производства удалось договориться о рассрочке вне суда, и они забрали исполнительный лист. Это тоже уникальный опыт, потому что обычно должники бегают от своих кредиторов, кредиторы их ищут, часто безуспешно.

Помочь можно не всем

Теперь услуги медиатора в Перми платные, но не всегда и не для всех. Первая встреча с участниками спора всегда проводится бесплатно. На ней медиатор решает для себя, есть ли смысл в медиативной процедуре и шансы на успех, а стороны узнают, что такое медиация, и решают для себя, действительно ли они хотят обойтись без судебных тяжб. Кроме того, сотрудничая с судом, медиатор берёт на себя некую социальную ответственность и не берёт деньги с тех людей, в отношении которых действует закон о бесплатной юридической помощи. Бесплатные встречи проходят в здании суда, платные — в офисе медиатора.

К медиатору можно обращаться не всегда. Например, в этом нет никакого смысла, если дело уже в суде и одной из сторон является государство или муниципалитет. Есть определённые нормативные акты, которым в таких случаях следуют. Всё, в чём участвует государство, относится к юрисдикции публичного права. Стороны не могут примириться, не нарушив закон. К таким спорам относятся также коллективные трудовые споры, споры, где есть третьи лица, которые не участвуют в медиации.

Однако сегодня медиаторы активно работают в ситуациях, когда есть какое-то социальное напряжение. Таким посредником между властью и гражданами часто выступает уполномоченный по правам человека в Пермском крае Татьяна Марголина.

Не за каждое дело возьмётся и сам медиатор.

Даниил Попов:

— Если на первой встрече я понимаю, что примирить стороны не удастся, время тратить не буду. Вот люди, которые были до вас, приходили на вторую встречу. В процессе разговора я спрашиваю одного из них, действительно ли они хотят найти решение или просто тянут время. Мне отвечают, что да, хотят. Тогда я задаю ещё ряд наводящих вопросов и понимаю, что их задача — именно потянуть время. У них имущественный спор, и они просто ждут, когда умрёт их родственник. Я отказался заниматься их делом, несмотря на то что они согласились заплатить деньги. Смысла в этом нет.

Мы хотим сформировать положительный образ процедуры медиации. Если мы будем браться за дела, которые априори неразрешимы, лишь для того, чтобы заработать, репутация медиации будет не очень хорошей.

Бывают споры, когда для сторон лучше решение суда, чем медиация. Например, когда предмет спора — один объект недвижимости и нет никакой вариабельности в принятии решения. Такие дела мы направляем обратно в суд.

Преимущества медиации перед судом в том, что при индивидуальных встречах я получаю полный объём информации от каждой стороны отдельно. Медиатора обмануть очень тяжело. Полнота информации позволяет квалифицированно разрешить спор. Юристам, представляющим одну из сторон, они обычно не открывают всех карт, и бывает очень тяжело. Со мной, как с нейтральным посредником, они намного откровеннее.

Когда участники спора друг друга видеть не хотят

Попадают клиенты к посреднику разными путями. Некоторые приходят по рекомендации, но таких немного, потому что о существовании такой услуги и о её сути знают пока немногие. Второй вариант — сотрудничество медиатора с комиссией по делам несовершеннолетних и органами опеки, которые аккумулируют семейные споры. Когда родители не могут «поделить» ребёнка, они в первую очередь идут в органы опеки, чтобы решить вопрос в досудебном порядке. Зачастую им рекомендуют воспользоваться услугами медиатора. Кроме этого, для работников приёмных комнат в судах, где проводятся базовые консультации и принимаются документы, разработали специальную инструкцию. Она позволяет помощнику, не обладающему специальными знаниями, на стадии приёма документов определить споры, которые можно попытаться решить медиацией. Таким образом, стороны могут попасть к медиатору, когда дело ещё не назначено. В суд они могут прийти уже с готовым соглашением.

На сегодня Даниил Попов провёл около 170 первых встреч. Из них в процедуру медиации попали чуть более 80 дел. В 54 случаях сторонам удалось достичь соглашения.

Даниил Попов:

— Мы занимаемся семейными спорами, делами по оспариванию сделок между предпринимателями, имущественными вопросами. Около 40 % споров — это семейные дела, и по ним получается очень хорошо работать. Это расторжение брака, раздел совместно нажитого имущества, определение места жительства ребёнка и порядка общения второго родителя с ребёнком. Семейные споры относятся к одной из самых сложных категорий дел. Дети, в силу своего возраста, часто не могут ясно определиться, с кем из родителей они хотят остаться. Назначают сложнейшие процедуры.

Часто медиацию воспринимают как путь к компромиссу. Да, иногда это действительно так. Но чаще всего это совершенно новое творческое решение, которое людям не приходило в голову раньше. Стороны общаются через меня. Иногда они видеть друг друга не могут, но когда один говорит что-то мне, второй это слышит. Складывается некая общая картина. После этого иногда они сами звонят мне и предлагают какие-то свои, новые варианты решения. С позволения я предлагаю этот вариант второй стороне, и иногда именно на этом решении и достигается соглашение.

Медиативное соглашение — это обычная сделка. Соглашение мы составляем, стараясь соблюсти баланс интересов сторон так, чтобы им было выгоднее исполнить соглашение, чем не исполнить его. Далее есть правовые конструкции, существующие давно, — это нотариусы, которые могут заверить некое соглашение сторон, например, об уплате алиментов. Можно заключить мировое соглашение в суде. Оно обязательно к исполнению.

Заберут ли медиаторы адвокатский хлеб

В развитых странах услуги по внесудебному посредничеству практикуются широко. При этом стороны на переговорах, как и в судах, зачастую представляют юристы. У нас же пока даже они не всегда понимают смысл процедуры и воспринимают медиаторов как конкурентов.

Даниил Попов:

Сейчас в процедуре медиации активно участвуют и представители сторон: юристы, адвокаты. Медиация — это пока новое, большинству непонятное явление. Мы заметили, что некоторые адвокаты препятствуют примирению сторон, потому что боятся, что мы заберём их гонорар. Мы хотим донести до них, что при обращении к процедуре медиации они ничего не теряют. Они так же продолжают заниматься процессом. Это практикуется во всём мире. При этом адвокат даже выигрывает, потому что можно быстрее разрешить спор и получить свой гонорар. Кроме того, решение суда — это не всегда решение вопроса на деле. Решение суда зачастую не исполняются или исполняются с трудом, стороны скрывают имущество, выводят его из своих активов.

Вскоре в Перми откроется ещё один кабинет медиации при суде. Он будет находиться в Кировском районном суде. Там будут работать два медиатора, которые сейчас проходят стажировку.

— Рынок медиативных услуг у нас совсем не развит. Точно так же дело обстояло и с юристами в 90-е годы. К ним не обращались и им не доверяли. Люди сами представляли свои интересы в суде. Все были сами себе юристы или обращались к бандитам.

Сначала я приводил клиентов за ручку из приёмной суда. Сейчас поток дел большой. В Перми постепенно формируется сообщество медиаторов. Мы встречаемся, делимся опытом решений.

Пока медиатором заработать на жизнь довольно сложно, потому что очень много бесплатной работы, которая занимает массу времени. Но я зарабатываю. Есть очень много благодарных клиентов, которые смогли сэкономить много времени, здоровья и денег, решив свои споры через медиацию.

Конечно, начиная любое дело, надо вначале вложиться в него, а только потом начнёшь зарабатывать. В моём случае пришлось вложить много времени и труда. Ну, и, конечно, это должно быть интересно. Есть много более простых способов заработать деньги.

Иногда оставаться посередине просто невозможно

На курсах медиаторов обучают специальным психологическим техникам. Их также разрабатывают и сами медиаторы. Это важно в процессе достижения договорённости как для сторон, так и для самого посредника. Практика показывает, что даже среди дипломированных специалистов далеко не все способны работать медиаторами на практике.

Даниил Попов:

— С опытом приобретается некая профессиональная отстранённость. Поначалу всё пропускал через себя, стал часто болеть. Психосоматика. Сейчас, конечно, бывают споры, которые всё-таки задевают. Если возникают эмоции, ты сам становишься участником конфликта и не можешь быть достаточно объективным. Бывает, что приходят настоящие подонки и ты видишь, что другого человека обманывают. В таком случае приходится отказываться от медиации. У меня несколько раз было так, что я человеку всё объяснял, теряя при этом нейтральность и отказываясь работать дальше.

Например, недавно был иск на 400 тысяч рублей о взыскании морального вреда в пользу потерпевшей в ДТП. Они пришли договариваться, договорились на возмещение в довольно короткий срок, можно было подписывать соглашение. Я понял, что что-то здесь не то. Обычно люди так легко не соглашаются. Мы уходим в индивидуальные встречи, и я спрашиваю у виновника ДТП, есть ли у него такая сумма в действительности. Он говорит, что да, что-то там есть. Я попросил его принести выписку со счёта. Он говорит, что ему нужна рассрочка на три месяца и он точно отдаст, продав машину. Я попросил его принести на следующую встречу ПТС, и тогда мы подпишем соглашение. Он говорит, что ПТС у брата. Я понимаю, что машина, скорее всего, в залоге у банка и он не сможет её продать, о чём и сообщил другой стороне. То есть формально здесь можно было отработать и подписать соглашение, но оно не будет исполняться. В таких случаях лучше прямо сказать, что надо идти сразу в суд, потому что деньги он выплачивать не будет и через некоторое время вы всё равно подадите на него в суд.

После этого требуется некая психологическая реабилитация, чтобы восстановиться. Для меня это — баня. (Смеётся.) Иногда выходишь с работы и понимаешь, что надо в баню. Некоторые снимают стресс с помощью алкоголя, некоторые — как-то по-другому. Я не пью спиртного, и мне помогает именно баня, лучше — в компании друзей. Но в первую очередь помогает профессиональная отстранённость.

Для медиации необходимы определённые качества. Человек ни за какие деньги не станет находиться в конфликте, если он к этому психологически не готов. Мне кажется, что это моё.

***

Закончив интервью, Даниил поспешил встретить своих следующих клиентов.

«Там люди... к модератору пришли», — с улыбкой сообщила девушка в приёмной.

«К модератору? Ну, пусть заходят», — согласился Попов.