Бабушка мне сказала: «Ты дочь врага народа!»

«Я это точно помню, мне это не могло присниться», — с таких сомнений начинает свои воспоминания об аресте отца Эльвина Тихомирова, в девичестве Хрипунова. И эти сомнения понятны — в 1937 году ей было всего два с половиной года. Но в память маленькой девочки навсегда впечатались подробности того злополучного дня.

С самого утра 27 июля в доме Хрипуновых стояла какая-то странная, непривычная тишина. Приходили какие-то люди, спрашивали отца, а так как он был на работе, оставались ждать его во дворе. Взрослые между собой говорили только шёпотом, и от этого становилось ещё страшнее.

Когда Георгий Хрипунов вернулся с работы, домой он зашёл в сопровождении сотрудников НКВД. Они расположились в гостиной за большим круглым столом, разложили бумаги и стали что-то писать.

«Один из энкэвэдешников сказал: „Ребёнка выведите из комнаты“, и меня выставили в коридор», — вспоминает Эльвина Георгиевна.

Вот так она и стояла, прижавшись к стене, когда из комнаты сначала вышел человек в форме, за ним её отец, держа руки за спиной, и потом все остальные.

«Папа шёл очень медленно и как-то боком, шёл, смотрел на меня и что-то шептал, но я так и не разобрала что. И ещё помню, что он улыбался, вроде как всё нормально, я скоро вернусь. Не первый раз...».

Это правда: за Георгием Хрипуновым приходили и раньше. Родился он в 1898 году в Донской области и был потомком знаменитого рода Хрипуновых. Его дед был кавалером четырёх Георгиевских крестов, полученных в годы Первой мировой войны, в гражданской войне был участником белого движения. Поэтому, до того как оказаться в Перми, Георгий Васильевич уже успел узнать и что такое арест, и что такое ссылка.

«Наверное, поэтому мама как-то спокойно отнеслась к этому аресту и просто стала собирать вещи, чтобы передать их в тюрьму, папу же увели в том, в чём он пришёл с работы».

До ареста Георгий Хрипунов как выпускник кадетского училища готовил молодые кадры для Красной армии — преподавал в артиллерийском училище. После закрытия училища работал на КамГЭСстрое исполнителем по учёту личного состава.

Оказалось, что глава семьи Хрипуновых в этот раз домой уже не вернётся, а родственники услышат от следователей слова — «Десять лет без права переписки».

«Я не знала, что с отцом, никто не знал. Только раз или два я слышала: „Осуждён по 58-й статье“, а бабушка как-то мне сказала: „Ты — дочь врага народа“».

Но тогда маленькая Эльвина Хрипунова не до конца понимала, что значит быть дочерью врага народа в стране советов. И когда она пришла в первый класс, то на вопрос, где работает твой папа, так и ответила: «Мой папа сидит в тюрьме».

«Представляете, учительница даже рот открыла от удивления, а в классе повисла тишина. Тишина».

А директор школы при встрече с Хрипуновой делала вид, что её просто не существует. И даже когда эта школьница несколько раз специально обегала школьные коридоры, чтобы ещё с ней поздороваться, в ответ ей тоже была только тишина.

Но в школе Эльвина училась недолго: после смерти мамы бабушка устроила её в детский дом.

«У дедушки тогда уже были какие-то проблемы с головой, и бабушка, понимая, что мы с ним никак не уживемся, стала хлопотать, чтобы меня взяли в детдом. Уж не знаю, что она там в заявлении написала, но попала я не учреждение для детей репрессированных, а в обычный детский дом».

Потом была обычная судьба обычного советского ребёнка. Учёба, работа, комсомол.

«Я так поняла, что документы отца были в Свердловске, и там они где-то затерялись. Иначе вряд ли бы я смогла работать в райкоме комсомола, а уже тем более на фабрике Гознак».

Документы потерялись, так бывает, даже такая отлаженная машина как ЧК-ОГПУ-НКВД иногда даёт сбой и выпускает из своих когтистых лап если не своих жертв, то хотя бы их детей.

«Во всех анкетах, в графе отец, я писала — „Умер“».

Но когда в 1989 году после долгих поисков Эльвина Тихомирова получила документальное подтверждение того, о чём она на протяжении долгих лет писала при поступлении на работу, время как будто остановилось.

Оказывается, тройка при УНКВД по Свердловской области приговорила Георгия Хрипунова к высшей мере наказания за антисоветскую деятельность 13 сентября 1937 года, буквально через полтора месяца после ареста. Приговор был приведён в исполнение 14 сентября 1937 года в Свердловске.

Георгия обвинили в том, что он в своё время состоял в армии Деникина и боролся против Красной армии. Также он «имел письменную связь с родственниками, эмигрировавшими из СССР, в письмах к которым клеветал на политику партии и Советского правительства». Вместе с ним по этому делу шёл и его родной брат Николай Хрипунов, которого арестовали 31 июля 1937 года в деревне Рычкалово Ирбитского района Свердловской области (документы по делу Хрипуновых вы можете прочитать по этой ссылке — Прим. ред.)

«Ну, какие чувства можно в такой момент испытывать? Мы же всё равно все эти годы верили, что он жив. Даже когда узнали, что такое „без права переписки“, молчали, но верили», — Эльвина Тихомирова закрыла лицо руками.

Хрипунов Георгий Васильевич реабилитирован прокуратурой Свердловской области 19 июня 1989 года за отсутствием состава преступления.

«Вы знаете, мы же все эти годы молчали, даже про себя старались молчать. А когда я пришла в пермский „Мемориал“, оказалось, что там так много моих знакомых, чьих родственников репрессировали. Очень много, начиная с детского сада и школы, с кем-то я вместе училась, с кем-то работала и даже не знала об этом. Сейчас узнала. Это страшно».

***

• Информация о проекте «37/17».
• Читайте интервью Сергея Пархоменко о проекте «Последний адрес».
• Карта мемориалов жертвам политических репрессий в Прикамье, на которой указан «Последний адрес» Георгия Васильевича Хрипунова.