«Вдали от жён» и «Второе дыхание»: маргинальный бар-хоппинг по пермским рюмочным

Мира, 113а. Закусочная-шашлычная

• Водка и бутерброд с сельдью: 45 рублей (25+20)
• Пиво: бутылочное по розничным ценам
• Плюсы: Много видов шашлыка в меню
• Минусы: Сёма.

До наступления Кали-Юги люди на земле жили в среднем тысячу лет, милосердие и правдивость были проявлены на Земле в полной мере, а на Ипподроме было как минимум три рюмочных, в самой демократичной из которых 50 грамм водки стоили одиннадцать рублей. Одиннадцать! Говорят даже, что от этой водки никто не умирал — мгновенно, во всяком случае, — но это не точно. Так или иначе, те времена давно (два года назад) прошли, и упоминания о них сохранились только в самых архаичных источниках типа форума Teron.ru.

Сегодня на остановке «Ипподром» осталась только одна рюмочная — в неказистом двухэтажном здании, в котором до нулевых располагался типично советский магаз, оформленный металлическими щитами с изображением разной продукции. Большую часть этого здания в наши дни занимает танцевальное кафе «Пятница» — но мне туда не надо, во всяком случае, в рамках этого обзора. Мне нужно обойти здание с тыльной стороны, чтобы за ларьками обнаружить две двери. Одна ведёт в «Ставки на спорт», но сейчас каждая вторая дверь в городе ведёт в «Ставки на спорт». Я захожу в соседнюю. Это дверь закусочной, в которой, несмотря на ранний час, уже сидят две компании. Я заказываю тестовый набор — 50 грамм и бутерброд с селёдкой, — сажусь за единственный свободный столик и наблюдаю, как с одной из компаний пытается завести разговор высокий мужчина в старом свитере.

— А первый-то президент, как он...

— Ельцин! — вспоминает кто-то из сидящих.

— Ага, а до него ещё этот был, Горбатый, — подхватывает его сосед.

— Уууууууу, — упоминание Горбатого явно раздражает мужчину в свитере, и он, видимо, собирается перевести политическую дискуссию в активную фазу, но тут продавщица строго говорит:

— Сёма, отстань от людей, иди домой.

Сёма, конечно, никуда не уходит, но замолкает, предоставляя людям возможность пообщаться друг с другом. Ко мне тем временем подсаживается вновь зашедшая компания — я замечаю, что бутылку водки, которую они заказали, им перелили в эффектный прямоугольный графин. Слишком элитно для закусочных той категории, которые меня интересуют. Да и интерьер, изобилующий украшениями из искусственных цветов, чересчур помпезный. Если бы не вызывающе низкая цена на алкоголь, я бы совсем расстроился.

— А мы уж думали, вы с нами выпьете, — говорят мне на прощание только что подсевшие мужики.

Нет, не выпью. График у меня слишком плотный.

Советской армии, 19. Закусочная «Истинный гурман»

• Водка и бутерброд с сельдью: 58 рублей (33+25)
• Пиво: 50 рублей
• Плюсы: Благородный минимализм
• Минусы: Уже почти история

От Ипподрома до Советской Армии довольно далеко идти, но на этом участке, кажется, практически нет нужных мне заведений. На Одоевского, например, когда-то была нужной степени гнусности закусочная «У Петровича», и, если бы она была там до сих пор, я бы непременно зашёл туда и спросил, правда ли хозяина заведения зовут Петровичем. Но закусочной не обнаруживается на прежнем месте — там теперь пекарня. Это меня деморализует. Не то чтобы я так уж хочу водки с селёдкой — водку я вообще стараюсь не пить, разве что для экспериментальных целей и во имя городской журналистики, — но хлеба я хочу ещё меньше. Зачем пермякам столько хлеба, я, кстати, тоже не понимаю, но бог с ним, Паша Селуков эту тему уже закрыл до меня.

Короче, к гастроному «Гурман» на Советской армии я подбираюсь с нехорошими предчувствиями, и сперва, когда я вижу по нужному адресу новый богомерзкий магазин экологичных продуктов, сердце моё замирает. Но нет — закусочная на месте. Просто её неприметную вывеску трудно различить издалека. Закусочная называется «Истинный гурман», и от этого мне хочется демонически хохотать.

«Истинный гурман» — пожалуй, едва ли не самое каноничное заведение в этом обзоре. Во-первых, ему уже много лет. Во-вторых — и это важно — в нём есть только стоячие места. Обычные пластиковые столики с логотипом кока-колы. Никакого излишнего растлевающего комфорта. На Тероне, который я изучил специально перед выходом, я даже натыкался на серьёзные дискуссии солидных господ: они обсуждали, можно ли заходить в подобные заведения в шапке-пидорке, и приходили к выводу, что пить за «стоячкой» в такой шапке можно, но если ты занимаешь сидячее место за столом, то пидорку из уважения к присутствующим следует снимать. Не знаю, для чего вам эта информация, но пусть будет.

Из короткого разговора с буфетчицей я узнаю, что «Истинный гурман», этот аскетический заповедник, закроют буквально через месяц. На его месте будет цивильное кафе, и сделать уже ничего нельзя.

— Посетите рюмочные «Бегемот» и «Ветерок», — говорит она, — это на Крохалях, я сама оттуда. Мне кажется, вам будет интересно.

— Спасибо, — говорю я и уничтожаю тестовый набор.

— А вы в каждом пункте будете выпивать? — настороженно спрашивает буфетчица.

Добрых десять лет зрела во мне эта фраза, и я знал, что когда-нибудь я произнесу её — просто не думал, что в таком контексте и в таких обстоятельствах.

— Я просто делаю свою работу, — говорю я.

Гусарова, 5. Кафе «Кабачок»

• Водка и бутерброд с сельдью: 55 рублей (30+25)
• Пиво: разливное по 75 рублей
• Плюсы: Нарды, шахматы, карты и музыкальный аппарат
• Минусы: Туда_ли_ты_зашёл_петушок.jpg

К этому времени я уже вверяю себя интуиции и спонтанным городским перемещениям, поэтому автобус неожиданно увозит меня не к «Бегемоту» и «Ветерку», расположенным на Куйбышева, а на конечную Гусарова, в самое сердце Чёрных Крохалей. Я выхожу из автобуса и сперва намереваюсь направиться на Куйбышева пешком, но тут натыкаюсь взглядом на вывеску «Кабачок. ООО „Фетр“». Это название мне знакомо. Накануне я где-то прочёл, что заведение под названием «Кабачок» на остановке Гусарова закрыто — а значит, возможно, передо мной и не заведение вовсе, а какой-то морок, иллюзия, ловушка. После минутного колебания я всё-таки захожу внутрь. Нет, всё вполне осязаемо. Узкий зал с тремя столами, вокруг одного из которых сидит компания почтенных мужиков в кожанках. Один из них поёт под гитару «Думайте сами, решайте сами». Другой пытается затянуть «Оренбургский пуховый платок», но поёт нарочито тонким голосом, и мужики смотрят на него неодобрительно.

Моё внимание приковывает сперва раритетный таймер для игры в шахматы, а затем и напольный музыкальный автомат. Раньше я видел такие только в кино. На него приклеен тетрадный листок, и я сперва решаю, что аппарат сломан, но он работает, просто не принимает мелкие деньги.

— Это новый, хороший, — вдруг оживляется сидящий у аппарата мужчина, который до этого слушал гитару, — раньше с круглыми кнопками был, а теперь треугольные, удобно!

Я спрашиваю у него ещё что-то, и в конце концов наша возня около аппарата отвлекает серьёзных людей, сидящих вокруг гитариста. Им не нравится, что кто-то помешал им наслаждаться песней, и вся компания приходит в движение. Мужик, который выглядит старше и тщедушнее остальных, покачиваясь, встаёт и обращается ко мне:

— Эээээээ.

При этом он подаётся вперёд и обходит стол с явным намерением нанести мне какое-нибудь увечье или даже причинить смерть — как повезёт. Но боится ли смерти человек, зашедший в иллюзорный кабак в самом сердце Чёрных Крохалей в пятницу? Возможно, подсознательно он даже жаждет её.

Я готовлюсь что-либо предпринять, но более миролюбивые друзья мужика оттесняют его, все выходят покурить, и напряжение спадает. Под это дело мне удаётся спокойно свалить в направлении Куйбышева, куда меня направила буфетчица из «Истинного гурмана». Но на Куйбышева меня не ждёт ничего, кроме разочарования: «Ветерок» закрыт. И «Бегемот» закрыт. И «Мужики» тоже закрыты. В смысле, совсем и навсегда.

Я в который раз убеждаюсь, что нужно доверять себя городу и не бояться случайных маршрутов: если бы автобус не завёз меня бог знает куда, я бы вернулся из этого района ни с чем.

Закусочная, Которую Нельзя Называть

• Водка и бутерброд с сельдью: [ДАННЫЕ УДАЛЕНЫ]
• Пиво: ███
• Плюсы: ██ ███ ███ ███ █, ███ █ ███-█ ███
• Минусы: ███ ███

По пути с Крохалевки можно заглянуть ещё в одно заведение. Правда, даже непонятно, закусочная ли это. То есть, интуиция и опыт говорят о том, что да, закусочная. Минималистичный интерьер, столики, стандартный выбор напитков и бутербродов, тусовка пожилых бородатых мужчин за угловым столиком. Но нет ни вывески, ни расписания — вообще никаких опознавательных знаков. Причины конспирации можно себе вообразить, и я не буду вдаваться в подробности — тем более, персонал деликатно попросил этого не делать. Но если говорить прямым текстом нельзя, то намекнуть, думаю, не возбраняется. Тем более, раз уж это скромное заведение пережило полное обрушение той части дома, в которой находится, то оно вообще всё на свете переживёт.

Если вас когда-нибудь занесёт туда, заказывайте бутерброд со шпротами — он эстетически безупречен.

Пожарского, 11е. Пельменная ИП Вачевский

• Водка и бутерброд с сельдью: итоговая сумма неизвестна (?? + 25)
• Пиво: разливное за 75 рублей
• Плюсы: Укрытие на случай зомби-апокалипсиса
• Минусы: Не выявлено

С Крохалей я еду напрямую на Парковый и скоро оказываюсь на улице Пожарского, в аду районного мини-рынка, в котором мне нужно отыскать следующее заведение — «Пельменную». Я в ней уже был когда-то, но только вчера узнал фамилию ИП. Совпадений не существует — существуют только намёки, которые город делает тебе, и если фамилия создателя пельменной похожа на фамилию создателей «Матрицы» — стоит насторожиться. Впрочем, выясняется, что нужная мне пельменная скорее наследует другому культовому фильму — «От заката до рассвета». Поскольку, судя по виду, она являет собой только верхний ярус какого-то древнего сооружения, уходящего вглубь на десятки метров. Но я могу только строить об этом догадки, поскольку не прошёл даже первого уровня посвящения: крепкий алкоголь мне не продали. Его у них в принципе нет. Но, если бы был — чисто теоретически, — то стоил бы от тридцати рублей за пятьдесят грамм. Бутерброд с селёдкой тоже стоит свои стандартные 25 рублей, но здесь он подаётся на белом хлебе с маслом, что менее канонично, но, по-моему, куда более вкусно.

Ах да, ещё кое-что. Полка, на которой стоит телевизор, забита игрушками и сломанными куклами. Думаю, мне повезло, что я оказался здесь до наступления сумерек.

Строителей, 18б. Закусочная «Вдали от жён»

• Водка и бутерброд с сельдью: нет
• Пиво: бутылочное, чуть дороже, чем в магазине.
• Плюсы: Во-первых, это красиво.
• Минусы: См. пункт № 1

Эта закусочная расположена в квартале от «Пельменной», и, окей, водки здесь тоже нет. В отзывах на 2ГИС написано, что есть, но это, наверное, пишут злопыхатели с целью опорочить и подставить заведение. Но, несмотря на отсутствие в меню тестового набора, у меня рука не поднялась вычеркнуть эту закусочную из списка. В ней прекрасно абсолютно всё. Название. Оформление вывески. Архитектурные решения павильона. Портрет Пушкина над входом. Портрет Путина напротив портрета Пушкина. Портативный музыкальный автомат. Чайник с бесплатным кипятком. Чай. Карты. Нарды, в конце концов.

Короче, всё, что могло бы потребоваться непутёвому русскому мужчине, который поссорился с женщиной или вознамерился укрыться в бункере перед ядерной войной. Кроме, опять же, водки. Ну да бог с ней. Я даже ничего не покупал в этом удивительном заведении. Просто попросил пофотографировать, чтобы поделиться с вами. И сразу поехал дальше, на Белинского.

Белинского, 7/1. Закусочная «Мираж»

• Водка и бутерброд с сельдью: 60 рублей (35+25)
• Пиво: разливное за 75 рублей
• Плюсы: Атмосфера тотального радушия
• Минусы: Не выявлено

— Какой рост?

Когда незнакомые люди встречают меня таким вопросом, я понимаю, что сейчас всё пойдёт или очень плохо, или очень хорошо. Я поворачиваюсь от стойки, к которой только что прислонился, и вижу в углу зала добродушного человека лет пятидесяти. Если этот вопрос задан так, что предполагает хамский ответ, я, по совету директора «Пиотровского» Михаила Мальцева, отвечаю, что никакой. Но это явно не тот случай.

— Два метра, — говорю я.

— Баскетбол?

— Волейбол.

(Диалог выходит просто эталонный)

— Машину не водите?

— Не вожу.

— У меня друг тоже высокий, как-то запорожец купил, так на переднем сидении ноги нормально влезали, а вот в «Жигулях» уже вообще не помещался. Я-то раньше водил, да сейчас уже отъездил своё. На дачу вот разве что.

Во-первых, меня искренне удивляет новое знание о том, что «Запорожец» был сравнительно просторной машиной, а во-вторых, я проникаюсь к собеседнику большой симпатией.

— У нас тут что-то вроде клуба, — говорит он и показывает на вымпелы, развешанные на стенах. Я фотографирую их и весь остальной интерьер — мне никто не препятствует и не задаёт лишних вопросов, отчего моя симпатия к этому месту (которое, как я выяснил, существует уже 16 лет) только крепнет. Впрочем, как бы там ни было, в мои исследовательские планы не входило эмоционально привязываться к какой угодно рюмочной, так что дальше я не задерживаюсь — тем более, впереди ещё вся Мотовилиха.

КИМ, 94. Рюмочная «Тихий причал»

• Водка и бутерброд с сельдью: 70 рублей (40+30)
• Пиво: бутылочное за 50 рублей
• Плюсы: Советский стиль
• Минусы: Советский стиль

Как вы уже могли понять, 70 рублей — это в контексте нашего маршрута просто непомерная дороговизна. Впрочем, для молодого заведения это простительно. «Рюмочная» на перекрёстке КИМ и Крупской работает всего месяц и скорее удачно прикидывается рюмочной, чем является ею. Будет интересно посмотреть на неё через пару-тройку месяцев — нужно обладать определённой смелостью для того, чтобы в 2018 году открыть заведение такого архаичного формата, да ещё и выдержать его в определённом стиле. А то я, боюсь, не могу припомнить удачных примеров современного переосмысления рюмочных.

Нет, в Москве, конечно, есть, непревзойдённая и великолепная «Рюмочная» в Зюзино, но рискну предположить, что она живёт не столько продажей водки с чебуреками, сколько концертами и околокультурной движухой, которую для неё мутит в том числе Виктор Пузо, величайший деятель современности. А в Перми... Ну вот, говорят, «Мужики» на Куйбышева очень старались быть современным заведением, но где теперь те «Мужики»? Будущее беспощадно, и в конечном итоге я надеюсь, что людей, ностальгирующих по советской эстетике, в него не возьмут. Это, конечно, не отменяет того, что я желаю «Рюмочной» на КИМ всяческого добра и процветания.

Уральская, 75. Рюмочная «Второе дыхание»

• Водка и бутерброд с сельдью: 43 рублей (28+15)
• Пиво: не помню
• Плюсы: Рюмочная, какой она и должна быть
• Минусы: Цвет стен

В эту рюмочную ходили все — от простых пьяниц и заводских рабочих до художников и поэтов. Там можно было увидеть самых разных персонажей, включая легендарных городских сумасшедших. Её любили и в неё водили иностранных туристов. Когда она закрылась, про неё написали на «Вилладже», а завсегдатаи устроили весёлые и страшные поминки с возложением цветов. В общем, «Второе дыхание» было культовым местом, и про неё много что можно было бы написать — жаль только, что всё это не про пермскую рюмочную, а про московскую. «Второе дыхание» в Рабочем Посёлке всего лишь частично копирует её эстетику. В подобном копировании заведомо нет ничего хорошего, поэтому в этот мрачный мотовилихинский подвал с тошнотворно-зелёными стенами я спускался с некоторым предубеждением.

Я, кстати, не помню, удалось ли мне побывать в аутентичном московском «Втором дыхании». У меня на жёстком диске есть фотка с заваленным горизонтом, на которой несколько моих друзей запечатлены у входа во «ВторДых», но фотка не проливает свет на события того дня, поэтому сравнивать мне не с чем. Ну и к лучшему. Было бы с чем — сравнение, может, было бы не в пользу пермской рюмочной. А так, по итогу — я не могу сказать о мотовилихинском «ВторДыхе» ничего плохого. Во всяком случае, ребята стараются: рюмочная, которую я изначально подозревал во вторичности, на деле оказалась едва ли не самой правильной и атмосферной в городе. Раньше, во всяком случае, я не встречал в ассортименте закусок ни пятирублёвых ломтиков солёного огурца, плавающих в рассоле, ни аскетичных канапе с салом или икрой мойвы. Тут, не поверите, можно на закуску приобрести даже крабовую палочку в индивидуальной упаковке — гениальное, по сути, решение. Спустя пять минут меня перестали раздражать даже гнусные серо-зелёные стены — точнее, стало казаться, что никакой другой цвет был бы тут в принципе не возможен.

— Фоткайте, конечно, — сказала мне продавщица, — Таких, как мы, совсем мало осталось.

Эпилог

Я и так прекрасно понимал, что таких, как они, осталось мало. Но всё же, выходя из «Второго дыхания» на Уральскую, на которой к тому времени подтаял слякотный апрельский снег, не предполагал, что эта очаровательно мерзкая забегаловка станет конечной точкой моего маршрута. То и дело поскальзываясь, я добрёл по улице Свердлова до 1905 года, а затем и до площади Восстания — здешние кварталы, которые обычно выглядят так, словно сюда со всего остального города сметают титанической метлой всю пыль и дрянь, на этот раз оказались мне какими-то стерильными. Может быть, из-за свежего снега, а может, из-за того, что в округе впервые на моей памяти почти никого не было. Я прошёл по пустому переулку и ткнулся в магазин «Ангор», где должна была быть рюмочная, но не обнаружил там её. Точнее, обнаружил пару столиков, и буфетчица предложила мне купить для немедленного распития чекушку водки. Отвратительно. Всё же, когда тебе предлагают сосать из магазинной чекушки — это не рюмочная, а сплошное огорчение и издевательство. Я покинул «Ангор» и стал бродить по 1905 года, но вокруг было тихо, холодно и пустынно, и я испытал какой-то ужас, подобный, наверное, тому, что испытывал агент Купер, к финалу последнего сезона оказавшись в беспредельно чуждом мире Джуди. С той разницей, что агент Купер не пил ни «Калашников», ни «Пермскую», ни «Ржаной колос» — а значит, ему было значительно, неизмеримо лучше, чем мне.

В конце улицы показался одинокий рыбак с ледовым буром наперевес, и я подошёл к нему с единственно возможным вопросом.

— Как не наливают, ты чё, — просипел он, — в «Трактир» зайди.

Я тут же устремился в крохотное заведение под названием «Трактир», которое почему-то не заметил до этого. Внутри было совершенно пусто, и я уже совсем отчаялся и хотел было уйти, когда за стойкой появилась армянка преклонных лет.

— Надо же, — сказала она.

— Ага, — сказал я.

Это был самый идиотский диалог за весь день. Мы простояли так ещё пару секунд, а потом я вспомнил, что хотел попросить меню. Алкоголя в меню не оказалось.

— Нету ничего! — почему-то весело сказала армянка, — Мы уж скоро съедем отсюда. С девяносто седьмого года мы здесь! Двадцать один год я здесь! А теперь съедем. Кафе тут хотят сделать. Недавно приходил один, приценивался. Вот ты сколько бы за это помещение дал?

Я наугад ляпнул какую-то сумму.

— Тупой! — искренне обрадовалась армянка и произнесла ещё что-то непонятное. Я поспешил сменить тему.

— Почему съезжаете-то?

— Ну вот смотри. Вот холодильник один раз перегорел, а теперь что? — она подошла к большому холодильнику для напитков и открыла дверцу. Я разглядел внутри старые чашки с тарелками и всякий хлам,

— Как шкаф использую, — улыбнулась она, — Запустение! Раньше по двадцать тысяч в день могло быть, по тридцать выручки. А сейчас хорошо, если полторы. Да и люди такие ходят... Только из уважения ко мне хорошо себя ведут. А кто другой будет на моём месте — разве справится?

Она ещё долго говорила разные отвлечённые вещи, а под конец порадовалась, что зашёл кто-то, кто её послушал, и я тоже порадовался, потому что мне это было приятно, и мы распрощались. Я пообещал зайти летом, но она сказала, что летом ни её, ни «Трактира» тут уже точно не будет. А что будет? Наверное, кафе. Или булочная. Или «Ставки на спорт». Вариантов вообще не очень много. Я, когда задумывал этот маршрут, даже не предполагал, что рюмочные исчезают с такой скоростью. Начитался на «Фейсбуке» поэта Евгения Лесина и думал, это только столичная тенденция. Лесин, который славится своими обзорами на рюмочные (дам ссылку на один из таких с нескрываемой завистью — я так не умею) как раз неделю назад написал по этому поводу стихотворение. Пусть и здесь будет в конце — наплевать, что про Москву.

Вот здесь был раньше Аист, погляди,

Божественный советский кафетерий.

Все лучшее давно уж позади,

А впереди — развалины империй.

Летит куда-то глупая Земля.

На ней цивилизации осколок.

А здесь, почти у самого Кремля,

Пивбар стоял, иначе: бар Геолог.

Сюда частенько Ленин заходил.

Артист, конечно. Предкам в назиданье.

И слезы душат, просто нету сил,

Когда Второе вспомню я дыханье.

Но что теперь? Война стучится к нам.

И с Севера, и с Запада, и с Юга.

Уже нет больше рюмочной 100 грамм.

На Соколе. Но жив ли бар Бандюга?

Вот скажем было Солнышко. Его

Назвали Ялтой, а потом закрыли.

Никто не понимает ничего,

Бессмысленно гудят автомобили.

Что толку вспоминать? Берет разбег

На дно Вселенной серая маршрутка.

Кому ты нужен, прошлогодний снег?

Весна, Уют, Улыбка и Минутка...

Народу — слава, Родине — почет,

Весне — ура, джихаду — поклоненье.

Деревья пилят сутки напролет:

Идет по всей Москве озелененье.