Дмитрий Булныгин: Это как если бы вы нырнули вглубь зеркала

Экспозиция приедет из Мультимедиа Арт музея Москвы. Директор МАММ Ольга Свиблова отметила, что Пермь стала первым городом в России, в котором проект «Nothing is perfect» будет показан после премьеры в столице. В преддверии открытия мы поговорили с Дмитрием Булныгиным и узнали у него, что ожидать пермякам от его персонального проекта.

Достаточно ли охарактеризовать выставку, которая открывается в Перми, «персональной» и «ретроспективной», или же работы для неё отобраны по какому-то ещё признаку? Что вообще будет в неё входить?

— Эта выставка, — точнее, те работы, что в неё входят, — была впервые показана в Мультимедиа Арт Музее Москвы, и она действительно персональная и ретроспективная, но ретроспектива это относительная — ведь искусством я занимаюсь давно, а на выставке представлены работы не старше 2004 года.

Почему именно этот год?

— Дело в том, что в рамках этой выставки я показываю «неэкранные» работы. Точнее, экранные, но не имеющие отношения к моей практике короткого экспериментального фильма. Потому что чаще всего эти работы рассчитаны на восприятие их не как фильма, а как зацикленного ролика.

В выставочном пресс-релизе арт-директор PERMM Наиля Аллахвердиева охарактеризовала выставку как «большой и серьёзный разговор о пограничных состояниях реальности, которые находятся между жизнью и смертью». О чём это?

— На самом деле, там очень много работ, и далеко не все их можно таким образом описать. Видимо, она имела в виду те работы, в которых фиксируется разрушение разного рода. Под это описание подходит и сахарная серия, и работа «Вспомнить всё» с горящими обоями и визуальная 3D-обманка «Аквариум». Там зритель попадает в очень неудобную ситуацию, когда он практически наблюдает реальную гибель рыб, и от понимания того, что это художественная работа, а происходящее спланировано, он оказывается в неком двусмысленном положении.

Из твоих интервью годичной давности можно узнать, что относительно недавно тебя интересовали различные структуры, их соединение и распад. А что сейчас? Чем отличается твой актуальный творческий период?

— Я сейчас занимаюсь малоразмерными объектами и скульптурами из свинца. Но именно эти работы пока не будут показаны в Перми, выставка будет состоять только из цифровых работ. Из самых последних работ на пермской выставке будет присутствовать «Гидропоника» — это подводные съёмки. Работа изначально была показана на улице, в публичном пространстве. В Перми мы покажем другую версию, интерьерную, она будет смотреться более выигрышно за счёт того, что будет экспонироваться в широкоформатной версии. Я в ней, как нередко в своём творчестве, пользуюсь простыми приёмами. В какой-то мере это можно сравнить с приёмом [немецкого живописца, графика и скульптора Георга] Базелица, который переворачивает свою живопись вверх ногами. А я вверх ногами перевернул видео. И положение женщины, которая старается удержаться над водой, меняется — причём как в плане физического переворота, так и концептуально. Женщина пытается удержаться на голове.

Вообще, снимая под водой, я обнаружил интересный эффект — там всё так же, конечно, как и над водой, те же физические законы, но отображается происходящее на поверхности воды изнутри. Перевернув видео, мы наблюдаем всё те же физические законы отражения. Это как если бы вы нырнули вглубь зеркала и смотрели из глубины.

Ты упомянул про проект в публичном пространстве. В своё время ты делал такие для Перми — большую видеопроекцию «Штурм», например. В этот приезд ты не планируешь сделать что-нибудь за пределами музея?

— У меня был план, но он в какой-то мере связан с погодой, и я пока не уверен, буду ли я его реализовывать. Точнее, в случае чего я её просто несколько подкорректирую. В Перми будет показана работа, которую я сделал в новой для себя форме — соединил перфоманс и видео. Я покажу работу из проекта «Декорации», который я делал в арт-резиденции в Черногории. Это «живая скульптура» — человек, покрытый белой тканью и стоящий неподвижно. Этот человек является экраном для проекции своего собственного аватара, предварительно снятого. У меня есть вариант заготовки для Перми — это будет живая видеоскульптура общей высотой два с лишним метра, с большими розовыми ушами.

Ты, кроме всего прочего, используешь технологии видеомэппинга — именно в ней были сделаны работы «Аквариум» и «Вспомнить всё». Сегодня её чаще всего используют в декоративных целях — например, когда нужно сделать красивый аттракцион на большом мероприятии. А что эта технология даёт тебе, почему ты к ней обращаешься?

— Вообще говоря, вся экранная культура в той или иной степени используется в коммерческих целях, а видеомэппинг — это просто одна из многочисленных технологий. Для меня это один из инструментов выхода за пределы поверхности экрана. Язык видеоарта — это совершенно особая вещь, не связанная своими корнями (или связанная, но сильно разошедшаяся в разных ответвлениях) с кино. Использование такой технологии позволяет визуально полностью отойти от экранной плоскости и работать с объёмом.

Такие технологии, кажется, дико дороги. Как, впрочем, и многие другие технологии, связанные с видео. Это накладывает свой отпечаток на выбор инструментов творчества?

— Дело в том, что можно в HD смотреть полную банальность, а можно снимать шикарные вещи на телефон, поэтому вопрос «что» всё равно предшествует вопросу «как». Проблемы тут, скорее, экспозиционного характера — для того, чтобы показывать работы, сделанные по этим технологиям, необходимы минимакбуки или макбуки, это дорогие вещи, и зачастую музейные организации не обладают этой возможностью. Поэтому в Перми я буду показывать не так уж много своих проектов, связанных с мэппингом. А что касается крупномасштабных проектов — да, это довольно дорого, особенно если проецировать на здания. В Перми, кажется, всё нормально с проекторами, но, так или иначе, я показываю в большей степени «плоские» проекции.

В продолжение разговора о выборе творческого языка — почему ты тяготеешь к супер-короткому формату и почему тебе так интересны фильмы, не превышающие по длительности минуту?

— Ты про мою деятельность в рамках проекта «Extra Short Film festival»?

Да, про него в первую очередь.

— Главное тут — это компактность высказывания и умение ценить экранное время и время, потраченное на просмотр. В те времена, когда всё снималось на VHS или типа того, наслаждаться картинкой было невозможно, а вот качеством высказывания — безусловно. Это всё идёт из тех времён, когда желания преобладали над возможностями. Тот формат, который казался мне удобным и актуальным, должен был совмещать выразительность и яркость высказывания при низком бюджете. Вещь, точно сказанную за минуту, я всегда предпочитал длинному концептуальному сорокаминутному видео.

***

• Читайте также публикации «Звезды» о выставках музея PERMM, подготовленных совместно с Третьяковской галереей (выставка «Дмитрий Пригов: от Ренессанса до концептуализма и далее») и Русским музеем (выставка «Актуальный рисунок»).