Александр Флегинский: Всё в этом проекте складывается само, как будто помимо моей воли

Открытие в Перми чего-то нового — само по себе событие сегодня. Особенно, если речь идёт не об очередном торговом центре, а о новаторском проекте частной филармонии. Как возникла идея? Почему вы решились участвовать в этом проекте? Что в нём важно для вас: качество продюсирования, имена исполнителей, наполняемость залов?

— Идея — слово совсем не подходящее в данном случае. Никаких озарений не было. Зато у меня всегда было желание наполнить это здание содержанием, имеющим отношение к искусству, культуре. Не знаю, так бы и осталось всё на уровне желания или нет, если бы мне не довелось познакомиться с Теодором Курентзисом. Он сам пришёл в «Триумф», чтобы понять, может ли жить музыка в этом доме. А мне давно хотелось, чтобы она там жила. Поэтому, видимо, и родился проект частной филармонии. И, надеюсь, он будет развиваться всегда — в течение продолжительного времени, по крайней мере.

В чём заключается партнёрство с Пермским театром оперы и балета?

— Партнёрство с театром для нас, молодой, начинающей свой путь частной филармонии, очень важно. Предстоит ещё учиться грамотно и качественно формировать свой репертуар, но значение высокой точки отсчета прекрасно понимаем и сейчас.

Надеюсь, что выступлений артистов Пермской оперы у нас будет много, поскольку мы готовы в значительной мере на них ориентироваться. Мы получаем серьёзную долю гарантировано первоклассного контента, а театр — дополнительную площадку для выступлений и репетиций.

При этом, конечно, у нас будут выступать и другие коллективы, другие исполнители. Очень бы хотелось со временем заслужить значимое место среди уважаемых городских концертных площадок.

Многие частные учреждения в Перми создавались их владельцами по принципу «как для себя». Частная филармония — проект из того же ряда?

— Не могу сказать, что меня что-то не устраивало в количестве, качестве или репертуарной политике имеющихся концертных площадок. У меня такое чувство, что всё в этом проекте складывается само, как будто помимо моей воли. Я, как минимум, не сопротивляюсь. Звезды так сложились. И мне это очень нравится.

Хормейстер Пермской оперы Виталий Полонский сказал, что возлагает надежды на новую площадку как на пространство, «способное аккумулировать созидательную творческую энергию». А что вы намерены аккумулировать в этом проекте?

— Виталий Полонский большой молодец! Я ему очень благодарен. Он, безусловно, один из тех людей, без кого данный проект бы не состоялся. И, как всегда, красиво и ёмко он сформулировал то, что нам нужно и важно. Попробую тоже коротко ответить. Мы хотим аккумулировать здесь гармонию.

Как вы относитесь к теме созидательной роли бизнеса в культуре, в частности, пермской культуре?

— Рассуждения на тему роли бизнеса в чем бы то ни было меня всегда напрягают. Чаще всего, это скатывается в нудные назидания и наставления бизнеса на нефизиологический путь. Бизнес, помимо необходимости быть приличным по содержанию и форме, ничего, кроме налогов, не должен никому, кроме как своему основателю. В своём изначальном значении бизнес — это синоним слова «созидать».

Как соотносятся в этом проекте общественная польза, внесение нового штриха в культурный образ Перми и бизнес-интересы?

— Надеюсь, все трое останутся довольны.

В какой мере проект будет независимым?

— Смотря от кого: если от музыкантов, то мы зависимы, если от зрителей — тоже зависимы. А в остальном... всё хорошо.

Создание музыкального зала подразумевает множество специфических задач: акустика, подбор звукового и светового оборудования, приобретение музыкальных инструментов. Вы вникаете в эти темы сами или оставляете принятие решений специалистам?

— Конечно, вникаю! В этом и радость! И уверен, что всё необходимое найдём, подберём! Двигаемся следующим образом: слушаем всех профессионалов, советуемся с лучшими, пытаемся не допускать ошибок, которые потом трудно будет исправить.

Акустика помещения — особая тема, к которой мы относимся с должным пиететом. У нас, конечно, есть опыт построения акустики киношной, но здесь задача прямо противоположная. Зал мы видим многофункциональным и трансформируемым. Соответственно, нужна трансформируемая акустика. Джаз, рок, симфония, опера, драма — все эти жанры имеют разные «вкусы» в отношении звука. Задача очень сложная, но мы её решим. Накупить сразу кучу ненужного и неправильного, чтобы развесить по стенам, — это было бы дорого и неразумно. Я предпочитаю другой подход — пошаговый, постепенный.

Рояль будет. Правильный и настоящий.

В начале XX века в этом здании был склад музыкальных инструментов, позже — электротеатр и кинозал. Сохранение исторического названия места — для вас это источник вдохновения или данность, необходимость?

— «Триумф» — слово не моё. В нём на мой слух звучит что-то от победы одного человека над другим. И с камерностью не всё ладно — шумновато чуток. Но название историческое, вросшее в память не одного поколения. Поэтому тут, скорее, данность. Я вполне согласен, чтобы это место ассоциировалось с триумфом музыки и искусства вообще.

Кстати, почистив интерьер от наслоений не совсем культурного периода, мы обнаружили в здании несколько очень интересных артефактов. К примеру, на входе можете обратить внимание на рельсы над дверными проёмами. На них красуются штампованные знаки Демидовских заводов 1909 года. Так что история города продолжает жить здесь не только в названии.

Вы ожидаете признательности за появление новой концертной площадки в городе?

— Не смешите меня, конечно, нет.