«Как я пошёл в школу». Слово редакции интернет-журнала «Звезда»

Екатерина Воронова

Помню, что 1 сентября лил дождь. Линейка была на улице во дворе школы. Нам раздали буквари, их надо было держать в руках. Букварь был новенький, синего цвета с большой буквой «А» на обложке. На линейке что-то долго и непонятно говорили. Я ничего не поняла и почти ничего не видела из-за зонта.

Помню, что на мне была форма моей старшей сестры: коричневое платье, белый фартук и воротничок. Платье было шерстяное и ужасно кололось. Скользкие белые ленты не хотели держаться на голове, и бант съезжал. К первому уроку я очень устала.

Я выросла в деревне. Начальная школа располагалась в старом двухэтажном здании. Наш класс был на первом этаже. Доски на полу были выкрашены в коричневый цвет и скрипели. В углу класса стояла печь. Почти всех ребят я знала с садика, а некоторых — с подготовительного класса. Меня посадили на первую парту с моей лучшей подругой из старшей группы.

В дальнейшем печь топила уборщица в синем халате. Когда мы оставались после уроков поиграть в пластилиновых ежей, она разрешала нам подкладывать в печь дрова, было здорово. На следующий год начальные классы перевели в кирпичное здание средней школы, а нашу деревянную школу снесли. Она мне до сих пор иногда снится. Кажется, на её месте сейчас построили «Магнит».

Пока писала, так грустно стало. Ещё и лета не было, холодно, и скоро опять зима.

Сергей Кучевасов

1 сентября 1982 года в школу меня провожал дед. Как оказалось, я стал последним из рода, с кем он услышал первый звонок, через два месяца он умер. У меня до сих пор хранится красный чемоданчик с инструментами, который он сделал специально для меня. Там, помимо всего прочего, есть даже дрель, сделанная его руками. Так вот, рука деда — это единственное, что я точно запомнил в первый свой день в школе. Остальное, наверное, вымылось, потому что всё было как обычно — линейка, слова про корабль знаний, цветы, девичьи бантики и первый урок. Как ни странно, учился я хорошо, сохранился дневник, где у меня за один день шесть «пятёрок».

В этом же дневнике есть и моя первая «двойка» за поведение. Это случилось в день смерти Брежнева, в ноябре. Уроки тогда отменили, заводы гудели, страна застыла в недоумении. Нас двоих оставили дежурить в классе — мыть полы. И зачем-то закрыли кабинет. Не знаю, что со мной тогда случилось, но я стал неистово биться в дверь. Её открыли, меня отругали и влепили «двойку» в дневник. Я пришёл домой, к отцу в этот вечер зашел друг, и перед ним Владимир Иванович решил похвастаться и показать мой дневник. А там — красными чернилами «пара» почти на всю страницу. Но приятель отца посмотрел на меня с таким уважением, как будто я подвиг какой совершил.

Через восемь лет я поступил в Лицей при ПГУ, и 1 сентября пришёл в здание на Комсомольском посёлке, которое как две капли воды было похоже на мою первую школу № 86.

Екатерина Макарова

В школу я очень хотела и с нетерпением ждала, когда же закончится садик. Потому что меня в садике заставляли есть и спать, а я днём спать не могу, и приходилось тупо лежать два часа в кровати и ждать, когда это закончится. Я вообще не люблю что-то делать по расписанию и всегда была очень свободолюбивым ребёнком. Для меня школа была шагом к взрослой жизни, где мне никто не будет указывать, когда спать и что делать. Помню, как мы с мамой ходили по магазинам, выбирали мне форму и ранец. Купили юбку и пиджак с накладным воротником — этот воротник у меня вечно сбивался на сторону, мне не нравилось.

Ещё помню, как хотела ранец с принтом «Барби», но мама сказала, что вся эта краска быстро слезет и будет некрасиво, и что надо покупать вещи, которые будут долго служить (я потом у других девочек видела, ничего там не слезло, мама обманула, выходит). В итоге мне купили такой ранец добротный, на нём был логотип — рука с кучей пальцев. Не помню, сколько их было, но точно больше пяти.

Ранец мне сначала тоже не нравился, но эта рука меня совершенно заворожила, я постоянно пересчитывала эти пальцы. Помню, другие ребята тоже спрашивали, почему там так много пальцев. Не знаю, что за фирма это была, не смогла её найти. Ещё помню, что в школе надо было какое-то собеседование проходить и читать текст. Мне попался отрывок про то, как какие-то звери переплывали реку на ложке. И я тогда подумала, что это невозможно — плавать на ложке, и, наверное, это какое-то другое слово, и я его просто не знаю. И поставила ударение на последний слог, а не на первый, как надо было. Помню, как меня какая-то тётка всё время поправляла, что я неправильно читаю, а я всё равно читала по-своему. По-моему они тогда подумали, что я не очень умная, и, кажется, определили меня в не очень умный класс. Но я вообще не расстраивалась, мне было всё равно.

Что было 1 сентября, я плохо помню. Вроде был очень сильный ливень. Цветы, линейка, учительница, парты — всё это меня не впечатлило, я вообще не помню никаких эмоций по этому поводу. Помню, что радовалась, что больше не будут заставлять спать днём.

Наташа Фомина

Плохо помню этот день, а то, что помню, наверное, восстановила в памяти по видеозаписям. Спасибо папе — в моем распоряжении есть целый фильм про 1 сентября хронометражом в полчаса. В тот день, 1 сентября 1999 года, было, как обычно, холодно. Я была одета в розовый плащ и серый берет, красную вязаную кофту, жилетку, черную юбку, белую блузку, белые колготки. На голове — две косички и бантики, в руках — гладиолусы из нашего сада. Ранец красно-серый с далматинцами из мультика «Сто один далматинец».

Поступила я в 1 «Ж» класс, чем я до сих пор люблю шокировать собеседников. Last but not least! Почему «Ж» — не знаю, надеюсь, это не означало, что это так себе класс. Сначала у нас была линейка у основного здания школы: с песнями, танцами, поздравительными словами. Тогда мне казалось, что это всё тянется очень долго. Некоторые новоиспеченные первоклассники выступали на линейке, читали стихи. Меня удивляло и тогда, и сейчас — почему именно они? Как выбирают этих детей, которые будут выступать на линейке? Как они познакомились c учителем заранее и получили стихи? Ещё мне было очень обидно, что не я была той девочкой, что звенела в первый звонок, сидя на плече. Я была стройной, но та девочка была ещё более хрупкой.

Начальная школа располагалась в отдельном здании, до него нас провожали гигантские старшеклассники, держа за руку. Это было здание бывшего детского сада. Сейчас там снова детский сад, а началка переехала к средней школе. Благодаря планировке здания, у нас была своя раздевалка, свой туалет, как в садике, большой холл и класс. Половину холла занимали старые голубые парты с откидной столешницей — здесь проходили занятия английским. Во второй половине холла можно было просто бегать (однажды мой одноклассник упал, зацепился рукой за какую-то металлическую фигню на полу и распорол руку), ну и иногда тут проходила ритмика. Учебный класс был большой, светлый, с индивидуальными партами.

Когда мы все уселись (я на последней парте, так получилось), наша первая учительница а капелла спела песню «Не крутите пёстрый глобус». Она очень хорошо пела, а вот проигрыватель, который она позже включила, чтобы мы послушали песню «Учат в школе», не очень хорошо работал, звук «плыл», и мне это не нравилось. Всех желающих первоклассников вызвали к доске прочитать стихи. Я прочитала смешной стих:

Мамонт и папонт
Гуляли вдоль речки.
Бабонт и дедонт
Лежали на печке.
А внучонт
Сидел на крылечке
И сворачивал хобот
В колечки.

Нам подарили школьные дневники с портретом какого-то политика внутри, обложка у дневника была радужная, и сам он весь был такой красивый и разноцветный, но нам им не разрешили пользоваться — вроде бы он был в 1 классе не нужен, либо у меня уже был другой. Так он пустым и пролежал, а потом я его выбросила.

Максим Артамонов

В школу я пошёл как раз в те годы, когда в стране завершалась перестройка. Само первое сентября помню уже плохо, но атмосфера тех лет запомнилась навсегда. Мы с семьей жили тогда в Кудымкаре. В стране дефицит: хлеб по талонам, большие очереди за продуктами и прочее. Но всё это как-то не вызывало раздражения, а, наоборот, объединяло людей. В школе было всегда интересно, особенно после уроков, когда уже сделал «домашку» в продлёнке и можно идти с одноклассниками на улицу и гулять до вечера.

В школу и из школы мы ходили в основном сами. Не было ни забора с домофоном, ни охранников, ни прочих прелестей современной России. Самое страшное, что там могло произойти, это когда тебя вызывают в стоматологический кабинет. Огромные аппараты, которыми сверлили зубы, были для нас, первоклашек, поистине чудовищными, и мы всячески избегали школьных стоматологов.

Одним из самых запоминающихся моментов в первом классе стало празднование моего дня рождения. Я пригласил к себе друзей-одноклассников, мама купила мне батончик «Сникерс», который был в то время дико популярным, но стоил недёшево. Я разрезал его на несколько частей и угостил всех друзей. В это время по телевизору крутили клип группы Status Quo «In The Army Now», от которой все мальчишки фанатели.

Кстати, как раз в те годы первым и единственным президентом СССР стал Михаил Горбачёв. В народе гуляли стихи и частушки на злобу дня. В них было много политики, иронии, скепсиса и каких-то наивных надежд на лучшее будущее. Сочиняли их много и от души. Больше всего запомнились вот такие строки:

«По России мчится тройка:
Мишка! Райка! Перестройка!»

Тройка примчалась известно куда, а сегодняшняя школа и та, какой она была около 30 лет назад, это небо и земля.

Анастасия Кожевникова

Поначалу я очень радовалась, что пойду в школу, потому что детский сад ужасно меня раздражал своими дурацкими правилами, злыми воспитателями и невкусной едой. Сейчас я понимаю, что мне очень повезло с учительницей и системой обучения для школы на Кислотных дачах — нам разрешали носить джинсы, мы все сидели за партами для одного, у нас очень хорошо вели чтение и я не помню этих дежурств с грязными тряпками после уроков, которыми нас доставали все следующие годы после началки.

Само 1 сентября я помню плохо — ну линейка, цветы, колготки белые. Моя мама была учительницей в той же школе, поэтому потом мы собрали все её букеты и ушли домой есть торт. Я помню уже первый учебный день, когда у нас было всего два урока, один из которых работа в группе (когда просто говоришь что-то как бы от лица всех и всё), потом мы с подружкой пошли домой, купили жвачки по рублю в магазине у дома и сели качаться на качелях. Светило солнце, и мне казалось, что в школе та-а-ак хорошо.

Если бы я знала, какой ужас ждет меня ещё 9 лет (не считаю два года в филологическом классе Лицея № 2, это было прекрасно), то я бы чувствовала себя совсем по-другому.

Степан Хлопов

А я пошёл в школу не 1 сентября, а недели через две. Потому что болел. Таким образом, когда я пришёл в класс, то попал в уже более-менее сложившийся коллектив. Стали возникать конфликты, в которые я с удовольствием стал вступать...

За несколько месяцев до школы меня отдали в секцию бокса, в «Трудовые резервы» на стадионе «Дзержинец» (там сейчас жилой комплекс «Весна»). И хотя туда принимали детей с восьми лет, меня, используя какие-то знакомства, записали в семь. За пару месяцев тренировок я научился не бояться выкидывать удары в лицо человеку. Это стало определяющим в решении возникающих проблем в школе. Для моих мамы и бабушки стало привычным делом почти каждую неделю объясняться с классным руководителем, которая оставляла меня после уроков в наказание за очередную драку. Я не помню, когда и как закончился этот период моей адаптации к школе, но довольно скоро постоянные конфликты прекратились и мои одноклассники стали моими друзьями, с которыми мы бок о бок прошли путь под названием «школа».

Боксом я отзанимался еще три с небольшим года. Потом заболел гепатиом «А» и выпал из спорта на полгода. За это время как-то проникся футболом, и вместе с, кстати, одноклассниками, мы пошли в футбольную секцию.

Диана Корсакова

Из моего первого сентября помню ощущение: произойдёт что-то очень важное и прекрасное. Как мама делала мне два хвостика с объёмными гофрированными белыми бантами.

Как для того, чтобы я смогла учиться в тогда еще экспериментальной школе № 104 на Гайве, пришлось делать отдельную парту — их просто не хватало.
А после линейки вместе с семьями двух моих друзей из садика мы пошли в гайвинский ресторанчик «Лукоморье». Он, кстати, и сейчас почти так же выглядит. И у одного из друзей, у Владика, день рождения мамы был как раз тоже 1 сентября. Тогда мне это казалось нереально крутым!

Первое время могла заполнить расписание в дневнике аж на всю четверть вперёд. Такая стройность и организованность чем-то меня очаровывала. Но не сказать, что я была всегда супер-исполнительной, скорее: хорошее знание системы позволяет её обойти. И это я поняла уже в первом классе, когда на «Чтении» делала все задания насколько возможно хорошо, лишь бы не сдавать пересказы. И правда, всё срабатывало! А учительница часто удивлялась: «Диана, у тебя одни пятерки — и раз, двойка! Как так?» А я сидела, молчала и пожимала плечами, думая: «Нет-нет, никаких пересказов!»

***

Читайте также:

Битва мнений: Школьное или семейное образование?

Тест: Вспоминаем всё о школе.

Сравниваем, в каком городе общеобразовательная система работает лучше.

«Нет свободного времени? А мне так лучше». Чем живут лучшие школьники Перми.

«Ну кто ещё может таким похвастать»? Сотрудники интернет-журнала «Звезда» вспоминают студенческие годы.