Если Москва — сердце России, а Питер, на минуточку, честь и совесть, то Пермь, конечно, член. А чего? Почти самый длинный город России. Семьдесят километров, между прочим. Очень выигрышно наша страна будет смотреться с таким членом на мировой арене.
К примеру, встречается Путин с Трампом, а Трамп такой — чё ты на! оба на! А Путин просто Пермь из ширинки достает и трясет перед Трампом посёлком Голованово. Нечем крыть-то. Пошловато, конечно, но ведь политика, там без этого никак. В этом смысле нам гордиться затруднительно. Это с одной стороны. А с другой стороны, можно и погордиться. Пока из Крыма закамского до Кислотных дач доедешь, пока всю эту живопись заоконную обозришь, Буддой станешь, честное слово.
Я раз поехал. Через Сосновый бор. Минуя центр. Ощущение такое, будто все самые главные события на земле уже произошли. Зомбо-апокалипсис, ядерная война, массовая эмиграция на луну, это вот всё. Вначале — Крым. Даже из окна видно, что по улице передвигаются хомо советусы. Они там главные представители фауны. Есть, разумеется, и вполне современные люди, не будем впадать в крайности, но хомо советусы преобладают. Их сразу видно. Они никогда не спешат. Может быть, они везде опоздали, а может, им никуда и не надо. Не знаю. Безмятежность на лицах. Как лорды Байроны вышагивают. Перцовку предпочитают. Глядят строго в двух направлениях — под ноги и вдаль.
Дальше — Закамск. Тут хомо драчливусы обитают. С ними взглядами вообще лучше не встречаться — могут побить. Они агрессивные в силу того, что — а почему бы и нет? Они любят конфликты, как графоманы литературу — ради самого процесса. Иногда мне кажется, что Екатерина Запорожскую сечь не упразднила, а в полном составе перевезла в Закамск. У них до сих пор стрелка не направление показывает, а место предполагаемой гибели. Я когда по Закамску еду, вообще стараюсь в окно не смотреть. Я стараюсь смотреть вглубь себя. Как Будда, говорю же. Он, наверное, тоже звездюлей опасался, потому и был таким смирненьким.
А так, конечно, Будда не наша тема. Всем давно известно, что на берегах Камы родился Заратустра. Почти полунаучный факт, между прочим. Есть свидетели. Я эту тему исследовал. Говорят, наши краеведы в тесных отношениях с Ахурамаздой. Кстати, я искренне не понимаю, почему Иран нам за это ничего не платит. И немцы. Мы Заратустру воспитали, иранцы ему поклоняются, немцы про него книжки пишут, а где профит? Ладно. Пёс с ними. Пусть пользуются. Не будем прижиматься. Уверен, если в истории нашего края как следует покопаться, то туман, которым объяты восемнадцать лет жизни Иисуса Христа несколько рассеется.
После Закамска — пересадка. Сосновый бор, то бишь. Очень удобное место, если вы девственница и желаете исчезнуть с лица земли в вечернее время. В лес тут и правда лучше не углубляться. Собаки. Стаи прямо. Это если к железнодорожным путям пойти. А если двинуть в сторону «Северного», то ничего. Разве что маньяк. Или один из тех интересных мужчин, что любят надевать пальто на голое тело, а потом стоять за деревом, наблюдая за какой-нибудь девушкой, и, как бы это сказать, совершать манипуляции. Я однажды за таким манипулятором два километра по лесу бежал. Очень бойкий мужчина оказался. Еле догнал.
Проехав Сосновый бор, мы въезжаем в промежуток. Это промежуток между Дзержинским и Орджоникидзевским районами. Промежуток, надо сказать, знатный. В нём мог бы разместиться Люксембург, Андорра или парочка Ватиканов. У нас здесь разместился гольный лес. Сосновые муди нашего семидесятикилометрового члена. Как говорится, милости прошу к нашему шалашу. Минут тридцать за окном не происходит ничего. Люди вымерли. Хомо драчливусы истребили хомо советусов, а сами пали жертвой кровосмешения. Или все превратились в зомби и ушли в Китай. Или Путин защемил член «молнией». Короче, произошло что-то страшное. Гнетущее чувство единения с природой проходит только где-то возле Гайвы.
Гайва — это наш полис. Не медицинский, а древнегреческий. Район-государство. Суверенитет. Тут живут хомо гайвинцы. Очень независимые люди. По два года могут в Пермь не выезжать. Затворники. В старые перестроечные времена они совершали на Пермь набеги. Например, в 1994-м году из Гайвы на Центральный рынок пожаловало аж сто пятьдесят хомо гайвинцев, чтобы выяснить отношения с пермскими бандитами. Гайвинцы вообще обожают массовые стычки. В этом смысле они похожи на хомо драчливусов, и только изрядное расстояние между Закамском и Гайвой позволяет им существовать под одним небом. Я немного жил на Гайве. Точнее, помогал другу ремонтировать квартиру. Когда ремонт был закончен, мы напились, и я пошел в магазин за водкой. Назад я возвращался бегом, потому что за мной гналась толпа хомо гайвинцев. Это их национальная забава — гонять чужаков. Было тревожно.
Финишная прямая — Молодёжка, Лёвшино, Голованово. Главная достопримечательность этих районов, помимо того, что здесь живут люди, это лёвшинская секция бокса. С появлением интернета нравы здесь немного смягчились, однако культурных заведений и прочих досуговых штучок-дрючек почему-то не прибавилось. Хотя в самом Голованово имелся бар Hollywood, где на первом этаже висели фотки актёров с автографами. Например, я видел там Аль Пачино, Линдсей Лохан и Сильвестра Сталлоне. Только в головановском Голливуде они могли оказаться на одной доске почёта. Хотя бы ради этой хохмы стоило изобрести Голованово.
Однако наша поездочка закончена. Путешествие обошлось нам в два полнокровных часа. Длинный город, говорю же. Линейка даже никакая не нужна. В следующий раз вширь поедем. Есть одно интересное местечко на Крохалях...
